Она со мной

– Что? О, я поняла. Ты сияешь, потому что сделала выбор относительно будущей карьеры? Рада за тебя, милая Кейтлин. Я всегда думала, что из тебя получится хорошая стриптизерша.

Толпа смеется, и Мэйсон тоже. Эйден напряженно стоит рядом, словно готовясь прыгнуть передо мной, если Кейтлин набросится на меня.

– Блестки не смываются! Я мыла волосы раз десять! – хнычет Макейла.

– Отлично! – Я смеюсь еще громче.

– Заткнись, Макейла! – отчеканивает Кейтлин, обращаясь к лучшей подруге. – Я знаю, что это ты сделала, Амелия, и ты за это заплатишь.

– За что? Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Я знаю, что это была ты, кусок дерь…

– Ладно, слушай сюда, ты, сверкающая демоническая шлюха. Я не знаю, о чем ты говоришь, поэтому давай ограничим конфронтацию несколькими минутами. Что бы ты ни думала, я этого не делала. – А даже если и делала, у нее все равно не доказательств. – Я хочу пойти на занятия, не устраивая сцен. Если у тебя проблемы или вопросы ко мне, напиши их на листке бумаги, сложи и засунь себе в задницу.

Моя улыбка настолько фальшива, что от нее на лбу вздувается вена. Я мысленно ставлю себе высокую оценку. Кейтлин в одночасье теряет самообладание и бросается на меня. Вскинув руки перед лицом и закрыв глаза, я готовлюсь к удару.

Но ничего не происходит.

Эйден держит Кейтлин за предплечья, пока эта сумасшедшая пытается на меня замахиваться. Я опускаю руки, сопротивляясь желанию рассмеяться. Картина довольно-таки комичная: сверкающая блондинка с ярко-красным лицом и безумными глазами пытается пройти мимо мускулистой стены, которая выглядит так, будто ей чрезвычайно надоела вся эта ситуация. А ведь Эйден даже не вспотел.

– Ты членососка! – вопит Кейтлин.

– Нет, милая. Боюсь, это прозвище подходит тебе, а не мне. – Я мило улыбаюсь, глядя на Эйдена.

– Что?! – Она издает вопль. Эйден держит ее чуть дальше от себя.

Кейтлин, кажется, понимает, с кем сражается. Она неожиданно затихает и прекращает борьбу.

– Ты! – обвиняет она Эйдена. – Ты помог ей! Ты участвовал в издевательствах надо мной?

Кейтлин вырывается, и Эйден легко ее отпускает.

– Между нами все кончено, Эйден Паркер! Ты слышишь меня? Конец! Я не хочу иметь с тобой ничего общего! – объявляет она, затем смотрит на Мэйсона. – С любым из вас.

Мэйсон закатывает глаза. Эйден вздыхает и в очередной раз говорит ей:

– Мы никогда не были вместе.

Кейтлин кричит и уходит со своими друзьями в вихре блесток.

Когда угроза исчезает, мой желудок опускается: я понимаю, что некоторые люди в толпе снимают происходящее на видео. Я тут же закрываю лицо и поворачиваюсь спиной ко всем, кто держит в руках телефоны. Эйден, заметив мое смущение, быстро закрывает меня телом.

– Валите все по классам! – приказывает он, и, как по волшебству, толпа исчезает.

В этот момент по коридору бежит Ноа. Его улыбка вмиг исчезает: он понимает, что только что пропустил настоящую драму.

– Черт! Я же говорил вам, что не хочу пропускать веселье! Ну почему все самое интересное происходит без меня?

Мы втроем смотрим на Ноа, но на этот раз он уворачивается, прежде чем Мэйсон успевает ударить его по голове в четвертый раз за утро.

Глава 9

Первые пару дней мы оставались начеку, опасаясь, что Кейтлин начнет мстить. С момента «разрыва» с Эйденом прошла целая неделя, и за семь дней не происходило абсолютно ничего интересного или значительного. Учитывая спокойные дни, я даже не знаю, стоит ли мне волноваться. Кейтлин двигается дальше довольно быстро: она уже нашла парня, за которого можно зацепиться, и стала им одержима. Ее подвозит в школу и из школы какой-то чувак на красном «Мустанге». Я его не знаю; очевидно, он не учится в Кинг-Сити. Но, судя по его внешности, он приблизительно нашего возраста.

Кейтлин, может, и продолжает жить дальше, но я не думаю, что она закончила войну против меня. Хорошие новости: мальчики ослабили наблюдение. Поскольку риска неминуемого нападения больше нет, я могу ходить в туалет без сопровождения.

– Боже мой, ты видела это видео? – спрашивает Аннализа.

Мы ввосьмером сидим за столом. Обеденный перерыв только начинается.

– Что за видео? – Мэйсон достает сэндвич из рюкзака.

– Где Кейтлин впадает в ярость и бросается на Амелию в коридоре после розыгрыша с бомбой из блесток. – Аннализа смеется, вытаскивая ноутбук.

– Что? – Мое лицо бледнеет.

– Кто-то, должно быть, снял видео и выложил в Facebook. Кейтлин выставила себя посмешищем, вот умора. – Аннализа роется в ноутбуке, чтобы показать нам видео.

Нет, нет, нет, нет, нет, этого не может быть.

– Я тоже попала в кадр? Там видно мое лицо?

Черт, черт, черт, черт, черт!

Никто, кажется, не замечает мой легкий приступ паники, пока мы, сгрудившись, смотрим видео. Оно начинается с того момента, когда я называю Кейтлин исчадием ада. Мой голос отчетливо слышен, а лицо хорошо видно. Все заканчивается, когда Эйден приказывает расходиться по классам. Все смеются, комментируя, как смешно выглядит Кейтлин, или как покраснело ее лицо, или как беззаботно выглядит Эйден. Никто не замечает, что я не произнесла ни слова.