Она со мной

Я упрямо разворачиваюсь и без раздумий иду обратно к дверям школы, хотя какая-то часть меня твердит, что я глупая, и умоляет вернуться в безопасные и сильные объятия Эйдена. Что-то говорит мне, что я слишком остро реагирую, ведь Эйден абсолютно ни в чем не виноват. Мне грустно, больно и досадно, и я выплеснула гнев на первого, кто попался под руку. Эйден не виноват в том, что я больше не могу быть Теей Кеннеди. Разве он виноват, что Кейтлин и Райан совершили акт вандализма? И я точно знаю, что Эйден не притворялся, переживая за меня: его бесчисленные поступки давно доказали обратное.

При этом я знаю, что все это не имеет значения, потому что я сыта по горло драмой, болью и эмоциональными американскими горками. Я чувствую, что мне лучше без Эйдена, а Эйдену, возможно, будет лучше без меня. Все, что я когда-либо делала, – это причиняла боль и страдания близким мне людям. А это, в свою очередь, говорит о том, что я эмоционально неустойчива. Мне лучше быть одной.

Когда я дохожу до дверей школы, я дергаю ручку, но дверь не поддается. Я пробую другую дверь и получаю тот же результат.

Нет. Нет. Нет. Нет. Только не это. Я судорожно дергаю за обе ручки одновременно.

Заперто.

* * *

– Откройте! – кричу я в сотый раз, стуча в запертые двери школы.

Эйден прислонился к стене справа от меня, сложив руки на мускулистой груди с видом безмерной скуки.

– Я знаю, что ты там, тупой охранник! – Я снова стучу в дверь. Мое разочарование очевидно.

Я все еще не отошла от ссоры с Эйденом, испорченной машины, Кейтлин, Райана и всего остального.

– Мы уже двадцать минут стучим. – Эйден равнодушно вздыхает. – Нам никто не откроет. Охранник, наверное, уже включил порнушку и надел наушники.

Эйден, закрыв глаза и скрестив руки, прислоняется головой к стене, выражая тем самым полную незаинтересованность.

– Никто не просил тебя оставаться! – отрезаю я, поворачиваясь к дверям и снова в них барабаня.

Я переполнена гневом на эту… Бах. Тупую. Бах. Дверь. Бах. Которая. Бах. Не открывается!

– КАКОГО ЧЕРТА! – Первобытный крик разочарования эхом разносится по темной парковке.

Эйден отходит со стены.

– Амелия. Уже поздно. Давай поедем домой и заберем вещи утром.

– Все наше дерьмо там! Моя сумочка. Мой телефон. Ключи от дома. Ключи от машины, – не то чтобы они принесли мне какую-то пользу, но все же, – твои ключи от машины! Как, черт возьми, я должна добраться до дома?! Это двадцать минут езды! Это час ходьбы! И который час? Десять тридцать? Одиннадцать? Моя мама улетела в девять! Как я смогу попасть домой, если ключи лежат в этой богом забытой школе, а дома никого нет?! Мне нужно кому-то позвонить, а поблизости нет ни одного телефона! Здесь вообще есть автоматы? Сомневаюсь, что я вообще знаю, как ими пользоваться. У меня нет даже четвертака или пятака, или как там еще называются эти древние штуки. И, о боже! Моя машина! Я должна увезти ее отсюда, пока все ученики школы не увидели сообщение, нацарапанное Кейтлин, и…

– Амелия! – Эйден трясет меня за плечи. – Дыши.

Я делаю большие глотки воздуха. Эйден успокаивающе поглаживает меня по рукам, и мое предательское тело мгновенно расслабляется от его прикосновений.

– Я в порядке. – Как только прихожу в себя, я отталкиваю его руки, прерывая контакт.

– Послушай, – начинает он, убирая целительные руки в карманы. – Очевидно, что крики и стук в дверь не помогут. До моего дома минут пятнадцать-двадцать ходьбы. У меня есть запасные ключи от машины, и мы сможем позвонить Мэйсону или кому-нибудь еще. Он подбросит нас обратно. Из дома мы сможем вызвать эвакуатор и забрать твою машину.

– Но ведь все уже закрыто…

– У меня есть связи, – перебивает Эйден. – Водитель у меня в долгу, так что все будет бесплатно.

– Но где…

– Он отвезет ее к механику. У меня есть связи, так что они поставят тебе новые шины и посмотрят, что можно сделать с покраской.

– Но как ты…

– Позвони Шарлотте или Анне. Ты можешь остаться у них на ночь. Я уверен, они не будут против. Я вернусь утром, когда откроют двери, и заберу наши вещи, пока их никто не забрал.

Захлопнув рот, я вспоминаю, что он сказал мне до того, как я вышла из себя и свалила на него все несчастья своей жизни. «Я разберусь. Все будет в порядке. Я обо всем позабочусь, обещаю».

Похоже, так и есть. Он обо всем догадался и все предусмотрел, не пропустив ни единого шага. Пока я тут нападала на дверь и кричала во все горло, Эйден придумал план, который не просто хороший, а лучший.

Всего несколько минут назад я вела себя как последняя дрянь – я не стала бы винить Эйдена, если бы он оставил меня кричать на дверь, а сам бы поступил логично и пошел бы домой. Черт, я бы на его месте себя точно бросила.

И все же он остался. Он ждал со мной, пока я закатывала истерику. Он придумал, как мне помочь. Он использует связи, чтобы помочь мне, хотя я совершенно этого не заслуживаю.

– Почему? – спрашиваю я, даже не осознав, что спросила.

Эйден хмурит брови.

– Я не хочу, чтобы кто-то трогал мои вещи, и я уверен, что ты тоже…