Она со мной

– Не могу поверить, что у них хватило ума. Хотя о чем это я? У них мозгов нет.

Учитывая, что мама Кейтлин – директор школы, она прекрасно знает все места, где нет камер. Эйден осматривает мою машину, пока я хожу кругами, изрядно нервничая. Мне и так есть о чем подумать, а теперь к этому дерьму добавилась стерва Кейтлин со своим психованным мальчиком на побегушках.

– Амелия? – Сомнение в голосе Эйдена заставляют меня приостановить бешеный темп мыслей и выжидающе посмотреть на него.

– Все четыре шины спущены… – он констатирует очевидное.

– Я знаю, Эйден, – отрезаю я.

– И водительская сторона машины поцарапана ключом, – заканчивает он.

Между нами воцаряется мертвая тишина.

– Она поцарапала мою машину? Эта дрянь поцарапала мою машину! Этот сукин сын проткнул мне шины, а мисс маникюр поцарапала чертову тачку!

Я не знаю, что делать с переполняющим меня гневом. Мои кулаки сжимаются, как будто не могут решить, хотят ли они ударить кого-то или задушить, а может, и то и другое.

Эйден не знает, что делать.

– Они перешли все границы.

– Разве может быть что-то хуже? – взрываюсь я. – Они разбили мою машину!

Я подхожу к водительской стороне, чтобы взглянуть на ущерб, о котором говорил Эйден. И останавливаюсь.

Большим, корявым, но разборчивым шрифтом на крыле машины нацарапаны слова: «Шлюха, ворующая парней».

Шлюха, ворующая парней? Какого черта? С чего вдруг я стала шлюхой, ворующей парней? О чем она вообще? Я ничего не сделала! Кого я украла? Как она может называть меня…

– Амелия? – Мою внутреннюю тираду прерывает обеспокоенный голос Эйдена.

Эйден. Конечно. Все пути ведут только к нему. Все мои проблемы, которые случились с тех пор, как я начала учиться в этой дурацкой школе, связаны с ним. Я не должна была привлекать к себе внимание. Я должна была затаиться и просто закончить выпускной класс.

Но нет. Эйден, этот безэмоциональный, властный придурок, создал мне проблемы. Это он привлек ко мне внимание. Это он не смог удержать в штанах свой член и трахнул сумасшедшую Барби. Кейтлин предупреждала меня держаться подальше, потому что он – единственное, чего она хотела. Но поскольку Эйден так старался меня достать, Кейтлин решила, что он переметнулся ко мне.

Мне все это не нужно.

Теперь эта безжалостная, неприкасаемая Королева Пчела точит на меня зуб. Более того, она объединилась с мерзавцем, который ненавидит Эйдена, и, очевидно, эта сумасшедшая парочка без проблем нарушит закон, чтобы мне навредить.

Мне уже пришлось столкнуться с психом, который игнорирует законы и мечтает меня грохнуть.

А. Теперь. Их. Трое.

Я больше так не могу. Я устала. Я хочу домой. Я хочу быть Теей Кеннеди со счастливыми карими глазами и вьющимися каштановыми волосами, чья самая большая проблема заключается в том, какой цвет лака выбрать и как она будет выглядеть в выпускном платье. У Теи Кеннеди была единственная проблема: нравится ли она Дэниелу Расселу и обратит ли на нее внимание Элай Вудс. Я хочу жить своей жизнью, а не притворяться той, кем не являюсь. Мне надоело сталкиваться с людьми, которые мечтают мне насолить.

Голова кружится от всех откровений. Или, может, из-за гипервентиляции?

– Амелия! Успокойся! Дыши! – Эйден выглядит взволнованным, как будто не знает, как избавить меня от панической атаки. – Все в порядке, – успокаивает он, глядя на меня сердитыми серыми глазами. – Я справлюсь с этим. С тобой все будет хорошо. Я обо всем позабочусь, обещаю.

Он обхватывает меня сильными руками, но я в бешенстве отталкиваю его.

– Нет, Эйден! Ты не можешь обо всем позаботиться!

– Смогу…

– Нет! Тебе не кажется, что ты уже достаточно сделал?!

– Что за…

– Это ты виноват! Меня втянули в эту драму из-за тебя! Кейтлин ненавидит меня из-за тебя. Райан ненавидит меня из-за тебя. У меня и без этих двоих хватает забот!

Лицо Эйдена снова обретает выражение, которое он демонстрирует остальному миру: бесстрастное, безэмоциональное, нечитаемое, жесткое.

– Я устала! Я устала от этого дерьма! Я устала бороться с твоими врагами! И мне надоело, что ты притворяешься, будто заботишься обо мне, когда на самом деле просто чувствуешь вину за то, что втянул меня! Ты не переживаешь за меня, Эйден! Твоя совесть внушает тебе, что нужно исправить ошибки!

Даже если Эйдена и задели мои слова, я никогда об этом не узнаю: его бесстрастное выражение не меняется, а жесткие глаза ничего не выдают.

– Не думай, что ты делаешь мне одолжение, притворяясь, будто тебе не все равно. Я вернусь в школу, возьму телефон и позвоню кому-нибудь, кому я действительно небезразлична! Я не буду доставлять тебе неудобства, заставляя притворяться, что я тебе нужна.