Она так долго снилась мне...

Нужно опомниться, перестать гоняться за нелепыми фантазиями. Но, пока глаза мои странствовали по трещинкам потолка, в голове вновь и вновь проворачивались те же идеи. Истина перемешалась в моей голове с туманными химерами, которые незаметно проложили дорогу в сон, где царили, впрочем, те же образы.

На следующий день я решил побродить по улицам Парижа. У меня не было никакой конкретной цели, но оставаться больше в четырех стенах стало невыносимо. После нескольких часов беспокойного сна я нисколько не чувствовал себя отдохнувшим. Свежий воздух пошел мне на пользу. Я почувствовал, как легкие расправляются и несут жизненные силы вялым мышцам моего тела. Но вот мозг совершенно отказывался пользоваться преимуществами здорового образа жизни. Мысли, чувства и соображения крутились в голове, как карусель. Я вглядывался в лица прохожих и чувствовал, что читаю в их взглядах и выражениях, понимаю их заботы и тревоги, и это ощущение было новым для меня. Прежде мои прогулки лишь укрепляли меня в сознании моей необычности, непохожести на других, и я чувствовал себя в толпе еще более одиноким. Ритм движения прохожих, их речи и взгляды не имели ко мне отношения, я чувствовал себя словно корабль, затерянный в чужом и бурном море.

Я словно заново открывался миру, и он, казалось, был готов принять меня. Сразу захотелось пересмотреть все давешние события в свете моего неожиданного энтузиазма, я попытался подстроить бег мыслей под ритм шагов, чтобы навести в них какой-то порядок. Но это мне не удалось, пришлось плыть по воле волн, отдавшись детскому восторгу, рожденному пустыми мечтаниями во время бесцельной прогулки.

ЛИОР

Я открыла для себя магазин «Книжный дом» через два месяца после того, как началось наше с Сереной общение. Мне больше нечего было рассказать о своей жизни, и все лучшее из ее библиотеки мы уже перечитали. Я начала бояться, что душевная общность, возникшая между нами, увянет от отсутствия свежей информации извне, воображаемых миров, в которых мы могли бы развернуться. Серена, видимо, почувствовала мои опасения, поэтому как-то раз взяла стилус и написала:

Магазин «Книжный дом» на улице Фуркруа.

— Ты хочешь, чтобы я пошла в этот магазин за новыми книгами для нас?

Она опустила ресницы, что означало «да». Мне захотелось спросить ее, почему ей нужен именно этот книжный, а не какой-нибудь другой, но я сдержала свое любопытство, чтобы она не тратила силы на написание ответа. Я отправилась туда тотчас же — это было утро вторника. К Серене как раз пришел врач, и я была не нужна. Я обычно вкратце рассказывала ему о состоянии его пациентки, после чего он тактично выдворял меня, чтобы провести кое-какие обследования, которые, по моему ощущению, были совершенно излишни. Усталая безнадежность его движений, которую он тщетно пытался скрыть, и понимающие взгляды, которыми они обменивались с Сереной, убеждали меня, что никто здесь глупостью не отличается, все понимают, что к чему, но при этом каждый играет свою роль, чтобы угодить другому. Врач хочет доставить удовольствие своему другу Роберто Лучиани, который желает убедить Серену, что не все еще потеряно, а Серена хочет показать отцу, что его уловки работают.

Я в этом ритуальном танце взаимных уступок оказывалась совершенно лишней и потому могла отлучиться за покупками.

Когда я подошла к книжному, меня охватило ощущение чуда. Место показалось мне замечательным, окутанным волшебством.

Старинная витрина рассказывала историю о прошлом. О временах, когда книга была практически сакральным объектом, источником знания, чувств, успокоения. Я зашла внутрь и погрузилась в совершенно необычную атмосферу. Это был магазин, похожий на библиотеку, или библиотека, где возможно было купить книгу. Я почувствовала, что с меня моментально слетел груз забот, который с каждым днем все больше сгибал мою спину, клонил вниз мою голову. Словно все эти книги воздвигли стену между мной и повседневностью, суетой многолюдной улицы, неприятностями, драмами, болезнью Серены.

Вокруг было столько книг, что это как-то успокаивало. Словно они гарантировали, что я не буду больше одинока, что у меня всегда будет над чем подумать, чему посочувствовать. Мне приятно было представлять себе изобилие слов, фраз, идей и чувств, которые трепетали и бились между миллионами страниц. Я ждала посреди магазина, как усталый путешественник рядом с источником в оазисе ждет, когда ему уже нестерпимо захочется пить.

За столом в глубине зала сидел старик и читал книгу. Он поднял голову, на секунду нахмурился, словно удивился, увидев меня, потом его лицо смягчилось. Он улыбнулся и вновь погрузился в чтение. Несколько посетителей возле столов и полок тоже были полностью поглощены книгами, которые они аккуратно и почтительно листали. Казалось, они все как-то незримо сообщаются, разделяя восхитительное ощущение присутствия в данном месте и одновременно где-то там, в стране фантазии.