Она ушла, не попрощавшись

Я не спеша шла к дому деда Ефима и размышляла. Значит, в город Элеонориного брата отвез Гришка. У сестры Леха не задержался, это мне точно известно. И домой не вернулся. Интересно, почему? И где же он сейчас? Придется Гришку дожидаться. Он может знать, где мне Элеонориного братца искать. Если украшения у него, тогда вполне логично, что он домой не поехал. Добро надо скоренько с рук сбыть, иначе какой смысл было воровать. А уж после того как денежки получит, Леха может вообще в деревню не возвращаться. Полученных денег ему с лихвой на несколько лет безбедной жизни хватит.

Правда, Алла, продавщица из магазина, уверена, что Леха с криминалом связываться не станет. И из деревни уезжать у Лехи желания нет. Но это вопрос спорный. Поддаться соблазну в одночасье разбогатеть может любой человек. А с большими деньгами в деревне делать нечего. Слишком легко спалиться. Так, за раздумьями и размышлениями, я не заметила, как дошла до дома деда Ефима. Дед Ефим встретил меня, как самую близкую родственницу после долгой разлуки.

— Вернулась, дочка? — провожая меня на кухню, суетился он. — А я тебе блинков напек. Не стал вечера дожидаться. Я что подумал: по деревне находишься, воздухом свежим надышишься, аппетит и нагуляешь. А у меня уж блинки поспеют. Руки мой и садись к столу.

Аппетит я и правда нагуляла нешуточный. А от запаха, распространяющегося по всему дому, аж голова кружилась, поэтому уговаривать меня не пришлось. Дед Ефим заварил чай с земляничными листьями, налил мне огромный бокал. Я уплетала блины, щедро смазанные медом, и запивала их ароматным чаем, когда на улице послышался шум подъезжающей машины. Выглянув в окно, я увидела знакомый «Опель». Он остановился недалеко от моей машины. Из «Опеля» никто не выходил.

— А вот и внучек мой, — сообщил дед Ефим. — Вернулся, оболтус.

Хозяин радостно вскочил и побежал на улицу. Из окна я наблюдала картину их встречи. Добежав до «Опеля», дед открыл водительскую дверку и начал тянуть внука из машины. Внук нехотя вылез. Указав на мой автомобиль, Гришка что-то спросил у деда. Тот начал пространно объяснять причину пребывания чужого транспорта в столь неподходящем месте. Видно было, что Григорий порывался сразу же уехать, но дед Ефим цепко схватил его за рукав и поволок в дом. В сенях мужчины замешкались. Слышно было, как они шепотом препираются между собой. Наконец дверь открылась, и дед, втолкнув внука в комнату, произнес:

— Вот, дочка, знакомься. Оболтус мой, Гришка. Григорий, значит. — Подталкивая Григория в спину, дед командовал: — Ну, руку-то протяни, не откусит же она тебе ее. А это моя гостья, Татьяна. Она к нам в Зубовку по своим городским делам ехала. А тут ливень ее накрыл. Сам знаешь, какие у нас ливни бывают. Машину ее к нам во двор снесло. Ну да ничего. К утру дорога высохнет, можно будет и в путь собираться.

— Высохла уж. До самой трассы ни одной лужи, — глядя на меня исподлобья, сообщил Гришка.

— Неужто? — притворно удивился дед Ефим. — А и то верно, ты-то ведь добрался. Хотя ты — другое дело. Ты мужчина, у тебя в руках руль покрепче держится. А она, смотри, худенькая какая. Ручонки, что стебельки у тюльпана. Разве ж она на скользкой дороге машину удержит? Нет, придется утра ждать.

Мы с Григорием переглянулись. И он, и я поняли, что старику просто не хочется, чтобы я уезжала, вот он и выдумывает повод задержать меня.

— Что же вы, дед Ефим, меня блинами потчуете, а внуку не предлагаете? — чтобы разрядить обстановку, пошутила я. — Сажайте и его за стол. Вместе чаевничать будем.

— Да он, что ж, не дома разве? Ему специального приглашения не положено. Хочешь есть, садись за стол, и весь разговор, — ворчливо ответил дед Ефим. — Чай, поди, остыл уж. Ну-ка, Гришка, ставь чайник, побалуй старика. А я с Танюшкой посижу. Помучаю ее стариковской болтовней.

Гришка зажег газ, поставил чайник и, сев за стол, спросил у деда:

— Тебе Зорьку доить не пора?

— Так не пригнали еще стадо-то, — удивился вопросу дед. — Забыл, когда пастух скотину пригоняет, или во времени потерялся?

— Ничего я не забыл, — огрызнулся Гришка. — Уж спросить ничего нельзя.

— А ты почаще дома появляйся, будет тема для толкового разговора. Ты вот скажи нам с Танюшей, как тебя угораздило стекло в машине попортить? Вишь, Танюша, почти неделю домой носа не казал! Машину где-то разбил, а дед волнуйся, душу рви. Ну, отвечай, где был и что с машиной, ирод, сделал?

Гришка, искоса наблюдая за мной, ответил:

— Не о чем волноваться, дед. Стекло разбил случайно. Камень из-под встречной машины влетел. Завтра в город смотаюсь, заменю.

— Ишь, шустрый какой! В город он смотается. Не успел вернуться, снова собирается. Медом тебе в этом городе намазано, что ли? — беззлобно ворчал дед Ефим. — Подождет твой город. Вот сарай с тобой подправим, тогда и езжай в свой город. Понял?

— Да понял я, понял. Ты поесть дашь спокойно или так и будешь нудеть? — огрызнулся Гришка.

— Ешь, кто тебе не дает, — обиделся дед Ефим. — Пойду, воды Зорьке приготовлю. Придет, пить захочет.