«Она утонула...»

— Не то что не напоминает, а просто поражает сходством сценариев этих трагедий. Сходством запущенных в оборот версий… Что получается: через несколько суток после бесследного исчезновения в северной части Тихого океана нашей подлодки в японский порт Йокосука заходит атакующая (по классификации ВМС США) американская атомная подводная лодка „Суордфиш“. У нее сильно помято ограждение рубки. Ей быстро делают косметический ремонт, после чего она возвращается в свою базу и исчезает из нашего поля зрения на полтора года. Столько времени занял более серьезный ремонт. С экипажа взята подписка о неразглашении обстоятельств столкновения. И сразу же — версия Пентагона, растиражированная всеми нашими СМИ, в том числе активно поддержанная и некоторыми российскими: на советской подлодке произошел взрыв. По всей вероятности, взрыв аккумуляторной батареи. Замечу, что за всю историю подводного плавания ни одна лодка не лишилась герметичности прочного корпуса после взрыва аккумуляторного водорода. Это все же не тротил. К тому же забортное противодавление значительно смягчает ударную силу внутреннего взрыва. Это тоже нужно учитывать, говоря о версии „внутреннего“ взрыва на „Курске“.

Сегодня все то же самое: на грунте поверженный „Курск“ с весьма характерной пробоиной — явно внешнего, судя по информации правительственной комиссии, происхождения. Так же, как и на „К-129“, поднят перископ и другие выдвижные устройства. Так же, как „Суордфиш“, срочно затребовала захода в ближайший норвежский порт американская атомарина — одна из тех, что была в районе учений Северного флота. Сразу же, как в 1968 году Пентагон говорил о внутреннем взрыве на советской „К-129“ („гидроакустические станции Тихого океана зафиксировали хлопок, похожий на звук лопнувшей электролампочки“), так и сегодня его эксперты запустили знакомую до боли версию о внутреннем взрыве на борту „Курска“.

— Но хлопок гидродинамического удара был зафиксирован и на нашем „Петре Великом“…

— Да еще двойной — с разносом по времени в 2 минуты 12 секунд. А разве удар двух махин: одной в 18 тысяч тонн, другой, как минимум, в 6 тысяч — не зафиксируют гидрофоны? А удар о грунт через 2 минуты 12 секунд не вызовет сейсмосигнала? Хлопок мог быть усилен и взрывом раздавленного при таране баллона ВВД — воздуха высокого давления, одного из тех, что всегда размещают в междукорпусном пространстве».

Я не буду обсуждать обстоятельства гибели «К-129» — это другая тема. Отмечу лишь, что официальное расследование причины гибели дизель-электрической подводной лодки проекта 629А[72] так и не установило.

Свидетелю Анатолию Штырову я задам только один вопрос.

Борис Кузнецов: Может ли взрыв баллона ВВД вызвать сейсмическое явление магнитудой в 4,2 балла?

Анатолий Штыров: Я отвечал на вопрос Николая Черкашина в августе 2000 года, когда не было закончено расследование и не был поднят «Курск». Такая версия была обоснована в связи с тем, что бывали случаи столкновения американских подводных лодок с нашими.

Мой комментарий:

Появление версии столкновения вполне естественно. На месте обнаружения тела с признаками насильственной смерти возникает несколько версий: убийство с целью ограбления, на почве ревности, с целью сокрытия преступления… и так до бесконечности. Позже выясняется, что вещи и деньги целы, и версия ограбления отпадает, затем отпадают и другие версии, остаются одна-две наиболее реальные. Еще более удивительным представляется «пристрастие» к версии столкновения некоторых адмиралов, причастных к гибели «Курска».

Свидетель: Михаил Моцак

Бывший подводник, вице-адмирал, бывший начальник штаба СФ. Герой России. В 2002 году указом президента освобожден от должности. В настоящее время — помощник полномочного представителя президента РФ в Северо-Западном Федеральном округе.

Моцак, который, с моей точки зрения, является одним из основных виновников трагедии, дал корреспонденту «Известий» Константину Гетманскому интервью с заголовком «Столкновение» («Известия». 17.11.2001). Редакция рассматривает интервью Моцака как смелый шаг, на который не решились ни высокопоставленные военные, ни члены правительственной комиссии.

Подвергнем вице-адмирала перекрестному допросу, оценим его смелость, решительность и правдивость. Ответы Моцака, как и других свидетелей, носят предположительный характер.

Константин Гетманский (КГ): Михаил Васильевич, одним из главных обвинений со стороны СМИ в адрес командования ВМФ и Северного флота сразу после катастрофы «Курска» было то, что флот далеко не сразу принял меры по спасению экипажа. Например, штатный режим связи во время учений — каждые четыре часа. Катастрофа произошла в 11:32. Лодку начали искать только в 23:00. Было пропущено три сеанса связи, и никто не хватился.