One for My Baby, или За мою любимую

На улицах Ванчая то тут, то там вспыхивали драки. Перед входом в бар «Фрути феррет», излюбленное место отдыха экспатриантов, мы увидели, как юноша в порванной ковбойской рубахе таранит собственной головой джентльмена в промокшем от дождя смокинге. Оба забияки оказались англичанами. Китайцы предпочитали вести себя тихо. У них нашлись куда более важные дела, чем уличные стычки.

Все с удовольствием завалились во «Фрути феррет», и мы с Джошем сразу же направились к стойке бара. Приятель весь вечер пребывал в отвратительном расположении духа. Он постоянно ворчал что-то насчет неблагодарности китайцев и время от времени запивал свое неодобрение порциями виски и «Цинтао». Правда, пока мы ожидали, когда же на нас обратит внимание бармен (парень австралийского происхождения), Джош неожиданно протрезвел. Во всяком случае, так мне показалось.

— У тебя скоро свадьба, — напомнил он.

— В следующем месяце.

— А тебе не кажется, что дома жениться было бы куда лучше?

— Так ведь Гонконг и есть наш дом.

— Твои предки прилетят?

— Конечно.

Он вздохнул:

— Но прежде чем ты женишься на Роуз, я хочу тебе кое-что рассказать.

Я внимательно посмотрел на него: уж не шутит ли мой приятель? Но он не собирался шутить. Тогда я отвернулся и закричал бармену — австралиец в это время обслуживал клиентов в другом конце бара, — чтобы тот поторапливался.

— Я говорю серьезно. Ты должен кое-что узнать, Элфи.

— Мне это не интересно.

— Что?

— Мне плевать. Что бы ты мне ни сказал, меня это совершенно не интересует. Так что оставь свои истории при себе.

— Но это касается Роуз.

— Да пошел ты…

— Тебе обязательно надо это услышать.

Я оттолкнул его, и, хотя в баре уже было полно народу, он отлетел на достаточное расстояние. Послышался звон бьющегося стекла, кто-то громко выругался на английском языке, причем с лондонским акцентом. Но я был уже далеко. Я протиснулся сквозь толпу, прошел мимо ошеломленной Роуз и ее коллег, промокших до нитки.

— Элфи?

Но я не хотел никого слышать и выбрался из бара на улицу. Красная с белым карета скорой помощи едва не сбила меня, резко свернув в сторону, а я спокойно шел по самой середине Локхарт-роуд. Именно в это время со стороны порта в небо взлетели разноцветные ракеты.

Наступила полночь. Та самая, когда все вокруг должно было измениться и все мы убедились в том, что нашим мечтам не суждено сбыться!

Затем рядом со мной неожиданно очутился Джош. Он потянул меня за рукав. Дождь хлестал его по лицу, смокинг давно промок, галстук-бабочка сбился набок.

— Ты глупец и негодяй! — горячился он. — Она же просто очередная девчонка. Неужели ты настолько отупел, что не замечаешь этого? Роуз просто очередная девушка.

Я снова оттолкнул его от себя и направился во «Фрути феррет». Кто-то из конторы Роуз угощал выпивкой всех присутствующих. Роуз передала мне кружку «Цинтао», и я поцеловал свою невесту. Я так сильно ее любил!

— В чем дело? Что он хотел?

— Ничего, просто перебрал лишнего. Потанцуй со мной.

Она рассмеялась:

— Но здесь нет танцплощадки. И музыки тоже.

— Все равно потанцуй со мной.

Она согласилась…

Через пару месяцев мой отец передал нам видеофильм с записью нашей свадьбы. Как и бывает в подобных случаях, отец не знал, кто из гостей был особенно важен для счастливых жениха и невесты, а кто не очень, а потому постарался запечатлеть всех приглашенных.

Один эпизод с этой пленки запомнился мне особенно хорошо. Это панорамный обзор всех, кто пришел на наш праздник. Мы стоим возле церкви Счастливой Долины и позируем фотографу.

Среди тетушек и дядюшек, друзей и подружек по колледжу и коллег по работе стоит старина Джош в своем строгом костюме. Он скрестил руки на груди и внимательно следит за женихом и невестой.

И почти незаметно покачивает головой.

Я жду, когда Джеки Дэй выйдет на Корк-стрит из художественной галереи Коннелла.

Сегодня здесь проходит какая-то презентация. В галерее собрались хорошо одетые люди и о чем-то оживленно беседуют. В руках у гостей бокалы с вином, и никто уже не обращает внимания на картины.

Я зову Джеки по имени, и она замечает меня. Правда, мое появление ее почему-то ничуть не удивляет. Я вручаю ей конверт.

— Что это? — спрашивает она.

— Я возвращаю тебе деньги. Прости, Джеки, но больше я не могу давать тебе уроки.

Она несколько секунд смотрит на конверт, потом переводит взгляд на меня:

— Почему ты передумал?

— У нас все равно ничего не выйдет. К тому же у меня очень большая нагрузка на работе. Тебе лучше пойти в вечернюю школу. Прости.

— Но я уже говорила, что мне нужен гибкий график занятий. У меня есть на то личные причины.

— Я понимаю, что тебе приходится нелегко. Ты работаешь, да еще одна воспитываешь ребенка.

— Наверное, ты считаешь меня глупой. Еще бы! Девушка из Эссекса, которая вдруг решила поступать в университет. Звучит как анекдот. А это и есть анекдот. Кстати, я все такие шутки уже слышала, причем не только от Ленни-гуляки.

— Но он на самом деле не хотел…

— Здесь таких миллионы. И ты один из них. Прекрасно. Что ж, если ты думаешь, что все это просто шутка, пусть будет так. И если ты считаешь меня глупой, пусть тоже будет так.