Африка на рубеже 70-х – 80-х годов ХХ века представляла собой для Советского Союза не меньшую ценность, чем, например, Вьетнам. И Ангола заняла достойное место в списке военных секретов того времени. Война в Анголе – один из самых продолжительных и кровопролитных конфликтов на Африканском континенте – до сих пор не урегулирована. Начавшись в конце 60-х годов прошлого века под лозунгом борьбы с португальскими колонизаторами (Ангола была полностью подконтрольна Португалии более пяти веков), она не прекратилась и после обретения страной независимости.
Более того, из борьбы за независимость она быстро превратилась в войну гражданскую, братоубийственную. За прошедшие годы более 500 тыс. человек были убиты, миллионы ранены, около 2,5 млн лишились крова и стали беженцами в собственной стране.
Важное стратегическое положение Анголы было оценено еще в XIX в. Португалией и Великобританией. В наши дни особенно возросло значение Анголы после открытия в провинции Кабинда месторождений нефти и алмазов.
Выгодными отраслями ее народного хозяйства стали добыча железной руды и выращивание хлопчатника. Ангола сделалась объектом особого интереса американцев, французов, бельгийцев и португальцев. Тогда же львиная доля природных богатств Анголы уплывала в Португалию, что не могло не сказаться на взаимоотношениях метрополии и ее африканских владений.
В марте 1961 г. в Анголе началась национально-освободительная война, которую вели несколько антиколониальных организаций: МПЛА (Народное движение за освобождение Анголы), ФНЛА (Фронт за национальное освобождение Анголы), УНИТА (Национальный союз за освобождение Анголы) и ФЛЕК (Фронт освобождения анклава Кабинда).
Но, как это часто бывает, единства среди этих организаций не было, сказывались несовпадение целей, разные социальные и этнические базы каждой из них.
Всё это нередко приводило к вооруженным столкновениям между ними, препятствовало их объединению. Размах конфронтации, как и количество вовлеченных в конфликт сил, вышел далеко за рамки одной страны, превращая эту горячую точку планеты в масштабную зону нестабильности, грозящую перерасти в глобальный конфликт между ведущими ядерными державами.
Тогда, практически впервые в истории СССР, советским руководством и была поставлена задача за тысячи километров от советских границ, в далекой Южной Африке «помочь другой стране в борьбе с внутренней вооруженной оппозицией».
Разумеется, не только: руководство СССР, не считаясь со средствами, стремилось превратить Анголу в эталон африканского социалистического государства, целиком и полностью ориентирующегося на Советский Союз. В широком смысле слова Ангола, занимавшая важное стратегическое положение и богатая природными ресурсами, рассматривалась советским руководством прежде всего, как база распространения своего политического и военного влияния в регионе.
Ангольская «мясорубка»
Ангольская «мясорубка» заработала практически сразу после объявления страной независимости в 1975 году. Отряды УНИТА и ФНЛА, которых поддерживали войска Заира и Конго, бросили вызов победившим на выборах социалистам, на стороне которых выступили Куба и СССР. Холодная война мгновенно стала горячей.
В этот же период между СССР и Народной республикой Анголой (НРА) было подписано соглашение об использовании ангольской военной инфраструктуры. Вскоре военно-морские базы Анголы поступили в распоряжение советской оперативной эскадры, аэродромы были предоставлены для базирования советской стратегической, разведывательной, транспортной и противолодочной авиации. Для создания национальных ВС в эту страну были направлены тысячи военных советников.
Основная масса побывавших в Анголе советских военнослужащих состояла из офицеров и прапорщиков, специалистов-практиков по боевому применению и обслуживанию вооружения и боевой техники, летчиков, штабных работников, командиров с опытом командования ротами, батальонами, полками и даже крупными соединениями, а также военных переводчиков. Первая группа, состоявшая из специалистов по боевому применению и военных переводчиков, прибыла в Анголу сразу после провозглашения независимости страны 11 ноября 1975 г.
Она имела карт-бланш на участие в боевых действиях. Еще находясь в пути из Москвы, была получена секретная шифрограмма, которая предписывала советским военным специалистам принимать участие в боевых действиях на стороне сил МПЛА и кубинских войск.