Они будут жить с нами

— Тише! — зашипела я на него разъяренной кошкой. — Сына разбудишь! Иди ложись, я приберусь и приду.

Он снова потянулся ко мне, прижал к своему телу, оставил на виске пьяный поцелуй.

— Моя ты умницааа… Не то, что эти… колхозники.

Махнув рукой, Николай, пошатываясь, направился в спальню. Я замерла, прислушиваясь к звукам, доносящимся оттуда, где муж укладывался на боковую. Скрипнули пружины матраса, а мгновением позже квартиру огласил раскатистый храп.

Выдохнув, я на цыпочках прошла в детскую и устроилась на диване. Знала, что за остаток этой ночи не сомкну глаз. А едва Никитка проснулся, я быстро накормила его детским творожком и, пообещав, что мы нормально позавтракаем совсем скоро, вытащила из шкафа заготовленные вещи. После чего, собрав сына и одевшись сама, тихо вышла из квартиры, ведя за собой ребенка.

И только когда мы добрались до соседнего квартала, меня стало отпускать. Все чудилось, что Николай не спал и знал о нашем побеге, после чего организовал погоню. Впрочем, совсем скоро эти мысли улетучились.

Мы с Никитой были свободны. У нас начиналась новая жизнь.

Глава 24

Первым делом, оказавшись вдалеке от дома, мы отыскали кафе, которое работало в столь ранний час первого января, и устроились за его столиком.

Никита никаких вопросов не задавал. Сидел и уминал кашу с фруктами, пока я, наскоро хлебнув кофе, занималась главным — искала нам с сыном жилье.

Эйфория первых минут схлынула. Я начинала осознавать, в какой именно ситуации оказалась. Денег кот наплакал, с работы придется уйти. Приживусь ли у Олега в ресторане и не скажет ли мне он, что передумал и не возьмет меня хотя бы на испытательный срок — непонятно. А сейчас у меня даже нет возможности куда-то привести Никиту, и появится ли жилье в течение этого дня, который люди наверняка собираются посвятить совсем не общению с новыми постояльцами — большой вопрос.

Итак… сначала надо отыскать запасной вариант. Номер в недорогой гостинице, желательно с питанием. Следом уже начать обзванивать тех, кто сдавал комнату. Ну а после смириться с мыслью, что вновь буду жить в коммуналке, из которой едва-едва удалось выбраться. Так что ничего иного не оставалось, как воспринимать происходящее как большое приключение.

— Будешь еще какао? — спросила я у сына.

Тот кивнул и я, сделав заказ, принялась за обзвон.

В итоге, через пару часов у меня было с десяток отсеянных вариантов и всего две комнаты, которые подходили нам по описанию и общению с хозяевами. Одна — в трехкомнатной квартире. Вторая — в двушке, принадлежащей какой-то старушке. Конечно, возникала вероятность, что бабуле не так уж долго осталось, после чего на жилье будут претендовать ее родственники. Но, как говорится, кто не рискует, тот не находит себе уголок, в котором так отчаянно нуждается.

— Идем, — сказала я Никитке, который уже начал засыпать — сказывались последствия болезни и ранний подъем. — Как только остановимся в гостях, сразу завалимся и выспимся, хорошо?

Сын нахмурил бровки, но задавать вопросов не стал и сейчас. Походы в гости он любил, а остальное я ему как-нибудь позже объясню.

Подхватив сумку, я вышла из кафе, держа сына за руку, и мы с ним направились на поиски нашего нового дома.

Трехкомнатная квартира не понравилась мне сразу. Вроде бы на первый взгляд ничего необычного, но… То, какая атмосфера окружила нас с сыном, стоило нам только переступить порог, будто бы пробуждало все инстинкты, которые буквально вопили: «Бегите!».

Нас встретила тоненькая, словно иссушенная, женщина без возраста. Вот так сразу невозможно было сказать — тридцать ей лет или пятьдесят.

Она поспешно закрыла дверь в одну из комнат, мимо которой мы проходили, стала лихорадочно-оживленно рассказывать о том, как хорошо жить в квартире, как они заделали все швы, и теперь из окон почти не дует. Как поменяли плиты на кухне и у нас с сыном будет аж целых две конфорки для личного пользования.

Я успела заметить грязные пятки кого-то, кто спал под коротким засаленным пледом, пока направлялась смотреть наше потенциальное жилище. Наскоро осмотрела помещение, а сама желала только одного — сбежать и побыстрее.

— Спасибо, я позвоню вам через пару часов. Нам нужно посмотреть еще один объект, — крепко сжимая ручонку притихшего сына, сказала женщине.

Та поджала тонкие бескровные губы, воззрилась на нас с явным неодобрением.

— Ладно. Буду ждать. Но знайте — таких предложений на рынке больше нет.

Выдохнуть свободно я смогла только когда мы оказались на морозном воздухе, который отрезвил.

А вот вторая квартира оказалась очень миленькой и уютной. Ее владелица, женщина лет семидесяти, напомнила мне бабушку. Образ маминой мамы не особо отпечатался у меня в голове, но я, при взгляде на эту женщину, которую звали Зоя Владимировна, испытала какое-то странное щемящее чувство.

— Вот тут комнатка у меня готова, — сказала она, показывая небольшое, но очень светлое и какое-то радостное помещение. — Махонькая, но вы разместитесь. Я как узнала, что маленький тут жить будет, кушеточку передвинула. Чтобы удобнее к нему вставать было.