Они нашли (СИ)

— Прости, Перси, но в пророчестве явен намёк, что пятеро героев должны действовать в одиночку, ведь именно их судьбы тесно переплетены с этим конфликтом на Олимпе, о котором вы уже прекрасно наслышаны, — говорит Хирон мягко, но в то же время отметая слабую надежду Лили на то, что хоть кто-то поможет им в этом поиске. — Яблоко было украдено неизвестно кем из сада Гесперид, а главные трое богов сейчас находятся в погоне за ним, хоть и не открыто. Ситуация слишком опасна для мирового равновесия, ведь их конфликт в очередной раз может погубить всех нас, да и обычных людей тоже, — учитель вздыхает, поджимая губы. И тогда Мари интересуется громко:

— Раз уж ситуация настолько ужасна, почему же не попытаться её решить всем полубогам? — весьма рациональный вопрос девушки тут же получает ответ Миранды Гардинер:

— Пророчества всегда сбываются, без исключений. Если пятерым полубогам суждено или спасти, или погубить Олимп, это случится. Всё полностью зависит от них самих, именно поэтому остальные никак не могут вмешаться в это, — говорит, будто это очевидно. Хотя так оно и есть для всех жителей лагеря. Мари хмурится, уточняя:

— То есть, по всей этой вашей логике мы с Лили, а так же этот парень, — указывает рукой в сторону Питера, — должны отправиться неизвестно куда, по дороге встретить каких-то таких же потерянных детей богов, что вряд ли согласятся нам помочь, и попытаться своими собственными силами спасти Олимп и мир, рискуя жизнью и возможно имея риск умереть? — Мари сохраняет спокойствие, но нотки злости и ехидности уже звучат в её голосе.

— Именно так, — отвечает ей Коннор Стоулл. — Знаешь, таких миленьких ситуаций было полным-полно в Древней Греции, да и в последние лет десять они лишь участились, — сын Гермеса с усмешкой на губах переглядывается с Джексоном, что сжимает губы в тонкую полоску. — И, похоже, к твоему великому сожалению, выбора у вас с подружкой и Питером вообще нет.

— Коннор прав, — кивает спокойно Хирон. — Ваша судьба давно уже предрешена и вам суждено спасти Олимп. Сегодня же вы выезжаете на ближайшем поезде в Чикаго, ведь именно там, похоже, была замечена в последний раз Эрида, ведь происшествие в торговом центре никак иначе назвать нельзя, — Мари невольно сжимает одну ладонь в кулак, прикусывая губу. Держать в себе, не говорить. Чёрт, похоже, она срывается. — Мы выделим вам деньги, будем связываться через Ириду и поможем, чем сможем. Но вы должны сейчас же собираться, даже не заезжая домой, — Хирон сначала внимательно смотрит на Лили, которая заинтересованно кивает, затем на Питера, что спокойно моргает в подтверждение, а затем переводит взгляд на Мари, что наконец срывается.

Резко вскакивает с места. Презрительно щурит глаза, раздраженно и с ядом бросая:

— Раз уж вы все так уверены, что я сразу же соглашусь и поеду, значит и мой уход не посчитаете большой проблемой, — сжимает губы, не забывая при этом в своей фирменной манере закатить глаза. Гордо выпрямляет спину, обводя слишком уж твёрдым взглядом всех присутствующих.

— Мари… — только и вырывается совсем тихий шёпот Лили, когда Вуд резко отрезает в тот же момент, кинув слишком уж грозный взгляд в сторону подруги:

— Сегодня я могу самостоятельно принять решение. И я отказываюсь от этой поездки, что бы вы там уже не распланировали, — она тяжело выдыхает, фыркая. Быстрым шагом направляется к выходу, игнорируя возгласы за своей спиной.

Она — выскочка. Она та самая слишком уж наглая и резкая отличница.

Её доброе сердце никогда никого не волновало.

И поэтому она перестала навсегда в первую очередь видеть что-то хорошее в людях.

Она практически выбегает из комнаты, затем чуть сбавляя темп. Быстро сбегает по лестнице, хватая свой рюкзак.

— Мари! Стой же, Мари! — крики Лили за спиной не производят на неё ни малейшего впечатления, поэтому Вуд лишь бросает:

— Увидимся в школе. Или ты собираешься ехать с ними? — невольно хищно усмехается сама себе, внезапно останавливаясь на месте, прямо посередине большой поляны, но не оборачиваясь к подруге. Затылком чувствует, что рядом с Лили на крыльцо выходят ещё пара-тройка людей, включая Хирона.

— Да, я поеду. Мне здесь нечего… — начинает скорый ответ дочь Посейдона, не отрывая взгляда от подруги, когда та резко обрывает её:

— Что ж, звякнешь мне, если вернёшься. Потому что мне есть, что терять, — поднимает голову, под нос считая до трёх и делая глубокие вдохи.

Спокойствие, только спокойствие. Хочешь избежания проблем, Мари? Не реагируй, выпуская пар в нужное время.

Чёрт, а временная выставка, похоже, уже закончилась… И всё из-за них.

— Мари, ты можешь узнать, кто твой настоящий божественный родитель, — спокойный голос Хирона наоборот раздражает её, заставляя вытянуться и повернуть голову чуть вбок:

— Мои родители мертвы, — чётко проговаривает каждое слово, поднимая глаза и глядя боковым зрением на Хирона, Перси, Лили и Питера, что замерли на крыльце дома. — Это прошлое лично я хочу оставить в прошлом, пусть оно и моё собственное. Вас оно также никак не касается.