Они не люди. Книга третья

Вера вздохнула и присела на бортик. Аверин устроился рядом.

— Ты уже большая девочка, поэтому поговорим серьезно. Сейчас ты завидуешь брату и расстраиваешься, думаешь, как ему повезло, потому что он мальчик.

— Любаве тоже повезло. Она девочка, но могла учиться и теперь чародейка. А я? Зачем мне эта колдовская сила тогда? Лучше быть, как папа.

— Твоя мама всю жизнь живет с колдовской силой и, насколько мне известно, довольна жизнью.

— Ну да, — Вера хмыкнула, — можно подумать, у нее есть выбор.

— Вот это я и хочу сказать. Мама объясняла тебе, почему девочкам нельзя держать собственных дивов? Им запрещают учиться, чтобы не было несчастных случаев.

В историю вопроса он предпочел не вдаваться.

— А я знаю, что девочек учат!

— Именно, — согласился Аверин. — И ты хочешь учиться, правильно?

— Да.

— Но к бабушке в скит не хочешь?

— Не очень… — тихо проговорила Вера.

— Тогда я могу предложить тебе поехать учиться за границу. Я получу для тебя разрешение на обучение.

— Правда? — Вера подняла голову и посмотрела на него полным надежды взглядом.

— Правда. Но ты должна понимать, что уедешь ты насовсем. Колдуны на всю жизнь связаны с Академией, которую закончили, и работать могут по лицензии Академии там, где она выдана. Да и, скорее всего, в Академии ты познакомишься с будущим мужем и выйдешь замуж.

— Пфф… Не хочу я замуж. Я хочу, как вы. Быть свободной колдуньей! И заниматься тем, чем хочу!

— Даже я не могу делать, что хочу, Вера, — вздохнул Аверин и оглянулся. К ним неслышно подошел Анонимус.

— Ваше сиятельство. Простите, что прерываю важный разговор, но вас срочно просит к телефону его светлость князь Булгаков.

— Кто? — удивленно переспросил Аверин и тут же махнул рукой: — Не надо, я понял… Извини, Вера, видишь, со свободой у меня тоже всё не просто. Договорим позже, ладно?

— Ладно, — кивнула девочка.

Аверин поспешил к телефону. Если князь Булгаков нашел его в поместье, значит дело чрезвычайной важности. Или случилось что-то по-настоящему плохое.

— Я вас слушаю, Дмитрий Петрович, — сказал он, взяв в руки трубку.

— Гермес Аркадьевич, срочно приезжайте в Шлиссельбургскую крепость.

— Куда?.. — еще больше удивился Аверин. — Что там случилось?

— Я вам расскажу на месте. Бросайте все дела и приезжайте немедленно.

Аверину показалось, что слова князя больше похожи на приказ, чем на просьбу.

Видимо, дела действительно плохи.

В Шлиссельбургской крепости содержались под стражей осужденные или находящиеся под следствием колдуны. Остров Ореховый, где находилась тюрьма, располагался в месте слияния Невы и Ладожского озера и был отрезан от материка широкой водной преградой. Что создавало естественный барьер для дивов. Но и сама крепость была неплохо оборудована. Серебряные решетки, мощные колдовские и чародейские заклятия превратили ее в самую надежную тюрьму во всей Европе. За почти двухсотлетнюю историю ни одному колдуну бежать из крепости не удалось.

И раз Булгаков требует срочно приехать, вряд ли дело обычное. Поэтому медлить Аверин не стал. Наскоро попрощавшись с домочадцами, он, рискнув посадить за руль Кузю, направился в Шлиссельбург.

Доехали быстро. У причала уже стоял катер, возле которого дежурил Иннокентий, див князя и главный див Управления.

Увидев Кузю, он на некоторое время задержал на нем взгляд, а его зрачки превратились в узкие щели, но ничем иным он своего удивления не выдал и вопросов задавать не стал.

— Его светлость ожидает вас, — обращаясь к Аверину, он учтиво поклонился, и за всю дорогу до крепости больше не проронил ни слова.

Князь Булгаков ждал прямо во дворе тюрьмы, и было видно, что он нервно вышагивает по брусчатке уже довольно продолжительное время.

— Это что же? — ошарашенно воскликнул он, когда Аверин в сопровождении Кузи вошел во двор. — Это же ваш див, Гермес Аркадьевич! — князь даже приподнял очки, всматриваясь в Кузино лицо. — Да быть того не может!

— Да, Дмитрий Петрович, это именно он, можете не сомневаться.

— Можете даже потрогать, — расплылся в довольной улыбке Кузя.

Трогать Кузю Булгаков, однако, не стал. Но кругом обошел и осмотрел внимательно.

— Хм… разве не отправился он в Пустошь, прихватив с собой нашего императора?

— Так точно, — отрапортовал Кузя, хотя его никто не спрашивал, — но уже вернулся, вот, сами видите.

— Чудны твои дела, Господи, — покачал головой Булгаков и махнул в сторону массивных металлических дверей:

— Идемте. То, что я вам покажу, удивит вас не меньше, чем меня ваш… как тебя зовут, запамятовал, — на этот раз князь обратился к Кузе.

— Кузя, — див сунулся к воротам, но тут же отпрянул: — Ух. Я к ним даже прикоснуться не могу!

— Именно, — вздохнул Булгаков, — тут семь ступеней защиты. Только на этих воротах три слоя серебра с вложенными между ними заклятиями. И запираются они… да сами можете посмотреть.

Ворота без шума открылись, и Аверин увидел зубцы, скользнувшие в пазы.

— Впечатляет, — одобрил он.

— Да уж. Не хотелось бы сюда попасть, — Булгаков снова жестом пригласил следовать за ним, и по тому, как кривился и морщился Кузя, Аверин понял, что заклятиями тут пропитан даже воздух.