Они не поверили

«Это всего лишь сон», — пытался я себя успокоить.

Дома. Мы дома.

(Ты любишь?)

Остро пульсировала порезанная рука, ныли плечи и ноги, будто я в одиночку разгрузил вагон с цементом. Нестерпимо болела сломанная в аварии нога.

«Мы нашли дорогу», — почему-то подумал я и все вспомнил — черепаху, секс с Ольгой, порезанную руку, болото. А дальше… Память, до этого услужливо предоставлявшая мне нужные факты, неожиданно заупрямилась, будто машина, у которой вдруг заглох двигатель.

…а дальше у тебя опять начался приступ, разве ты не это хочешь себе сказать? Один из тех, которые происходят с тобой все чаще и чаще.

«Да, но как мы нашли дорогу обратно?! — закричал мой внутренний голос. — Я же ничего не помню!»

Скрипнув, открылась дверь. Ольга.

Борясь с подступающей тошнотой, я со страхом посмотрел на ее ноги. Обычные ноги. И руки обычные.

На меня внезапно нахлынуло необъяснимое чувство. Я привстал, Ольга шагнула ко мне, и я заключил ее в объятия. Глаза Ольги наполнились слезами.

— Ну что ты, все же в порядке, — успокаивал я ее, ласково гладя по голове.

— Ты что, совсем ничего не помнишь? — всхлипнула она.

— Оля… В свое время ты все узнаешь. Главное — мы вернулись.

— Это все из-за аварии, да? — Девушка смотрела мне прямо в глаза.

— В общем, да, — неохотно ответил я, дотронувшись рукой до того места, где была вживлена пластина.

Мы сели на топчан.

— Послушай, — нерешительно начал я. — Я бы не хотел, чтобы о происшедшем знали наши ребята…

— Я ничего им не сказала. — Ольга прильнула ко мне. — Ты помнишь, как ты нес меня на руках?

— На руках? — Я с удивлением уставился на нее. — С чего это?

Ольга рассказала, как мы добрались домой.

Я мгновенно покрылся потом. Как мне это удалось?

— …лицо твое было похоже… на маску, а глаза стали будто стеклянные…

«Знала бы ты, на что было похоже во сне твое лицо», — я невесело улыбнулся.

— Сколько? — спросил я.

— Чего сколько? — Ольга непонимающе посмотрела на меня.

— Сколько я тебя нес? У меня дико болят все мышцы, будто меня через мясорубку прокрутили.

— Ну, точно не знаю. Минут тридцать, наверное. Как твоя рука?

Я посмотрел на порез. Рана уже затянулась и покрылась коркой, но все равно еще болела.

— В норме.

Ольга внимательно смотрела на меня.

— С тобой все в порядке?

— В настоящий момент да.

— Пойдем умоемся, ребята ужин приготовили.

Я поднялся с кровати и увидел, что перепачкал все покрывало.

— Дима?

— Я за него. — Я стал стаскивать с себя майку.

— А я знаю, о чем ты думал там, в болоте. — Глаза Ольги заблестели. Они сияли той же голубизной, как умытое ливнем небо.

(Секс, грязный, грубый секс.)

— Знаешь, и хорошо, — отрубил я, чувствуя, что краснею.

(Ты любишь, любишь?)

Я взял мыло и полотенце, вспомнив свои ощущения. От воспоминаний по моему телу прошла дрожь.

— Пойдем после ужина на море?

(Ты когда-нибудь занимался этим в воде?..)

Я вздрогнул, чуть не выронив мыло. Колючий холодок пробежал по спине. Внимательно посмотрел на Ольгу. Она призывно и многообещающе улыбнулась.

— Нет, — поспешно ответил я, пожалуй, слишком поспешно. Брови Ольги удивленно взметнулись вверх.

— Уже поздно, да и рука разболелась, — сконфуженно сказал я и торопливо вышел наружу.

Умывшись, я подошел к костру и сразу поймал затравленный взгляд Дианы. С запада, где начало темнеть небо, уже доносились первые раскаты грома. Солнце окрашивало края надвигающихся туч в ослепительно-желтые тона и светило в случайные просветы, словно блестел чистейший топаз.

— Как у вас тут дела? — беззаботно поинтересовался я, присаживаясь на скамейку.

Мне показалось, что Ди хотела что-то сказать, но передумала.

— У нас все нормально, а вот где вы пропадали более десяти часов? — Вит в упор смотрел на меня.

— Гуляли, — я удивленно взглянул на него. — Это ведь не запрещено?

— Нет, не запрещено. Но тебе не могло прийти в голову, что мы волновались?

— Право, мне очень неловко, что мы заставили вас волноваться.

Из домика любви вышел Дэн. Вид у него был расстроенный.

— С Зиной что-то неладное, — задумчиво проговорил он. — Мне пришлось закрыть ее в клетке, — добавил он.

(Ирина настояла на том, чтобы Дэн взял с собой небольшую переносную клетку для Зины. «Отправляясь в такую дальнюю поездку, всегда нужно рассчитывать на непредвиденные обстоятельства», — говорила она.)

Мы сели ужинать.

— Осталось еще две банки тушенки, — сообщила Ира, — и две банки рыбных консервов. Сухари тоже заканчиваются, — добавила она озабоченно.

— С ней это впервые, — продолжал Дэн, вороша угли палкой. Ирина присела возле него и мягким движением взяла укушенную руку парня.

— Нужно обработать рану. — Ира разглядывала его ранку. Лицо девушки стало серьезным. — Это, между прочим, вас тоже касается, товарищ, — обратилась она ко мне.

Дэн кинул палку в костер и сел за стол.

— Я уже свою обработал. Спиртом.

— Внутрь? — Вит зачерпнул ложкой рис.

— Ну да. Что я, дурак, что ли, лить его на рану. — Дэн жадно накинулся на еду.

Ира вздохнула:

— Господи, ну что за дурачок.