Они приехали в Полянск

Камышина очень хорошо умела держать себя в руках, но на этот раз не сочла нужным это делать.

– Кто? Кто? – она постаралась вложить в свою интонацию именно ту степень экспрессии, которую, с ее точки зрения, ожидала Сапфирова.

– Марфа, – неожиданно весело ответила старушка и ее лицо, почти лишенное, несмотря на возраст, морщин, оживила лукавая улыбка. – На самом деле ее зовут Марфа, Полина Андреевна, а Шельма, так кто-то из местных дал ей это прозвище.

В этот момент мимо них проехали трое ребят на велосипедах. Один из них поздоровался с Таисией Игнатьевной, впрочем, не обращаясь к ней по имени-отчеству. Сапфирова только успела посмотреть ему вслед.

– А вот, кстати, Полина Андреевна, паренек из семьи Милютиных, его зовут Егор.

– А кто вообще входит в эту семью?

– Муж и жена Милютины, пожилой мужчина, полагаю, что их родственник, по фамилии Витковский, Егор, которого мы видели, скорее всего их сын, и еще молодая девушка – психолог, ее зовут Марина.

– Спасибо, – поблагодарила Камышина и записала в блокнот новые имена.

– Так вот о Шельме-Марфе, – вернулась к прерванной появлением Егора теме Таисия Игнатьевна. – Это может показаться смешным, Полина Андреевна, но ее предсказания разных несчастий удивительным образом сбываются.

– Всегда? – приподняла брови Камышина.

– Всегда, – неожиданно твердо ответила Таисия Игнатьевна и холодно посмотрела на следователя.

Та, однако, не поежилась и продолжала спокойно идти рядом с Сапфировой.

– Марфа говорит, что видит Женщину в белом, которая и является предвестником бед, – без выражения развила тему Сапфирова.

– А вы, случайно, не видели эту женщину? – усмехнулась Камышина.

– Давайте вернемся к делу, – после короткой паузы проговорила старушка. – Присядем?

Они подошли к остановке.

– А то я устала…

– Конечно, – согласилась следователь, садясь рядом.

– Итак, я нахожу вашу информацию достаточно ценной, – пролистала блокнот Камышина. – Не расскажите ли еще что-нибудь важное с вашей точки зрения?

– Знать, я ничего не знаю, Полина Андреевна, – задумчиво устремила взгляд вдаль Таисия Игнатьевна. – Но думаю, что в прошлом покойную Смирнову и семью Милютиных что-то связывало.

– Не исключено, – кивнула Камышина.

В этот момент со стороны Утёсово показался милицейский газик, который повернул в деревню, не доехав метров пятьдесят до остановки.

– Кажется, к вам приехали, Полина Андреевна?

– Да, надо идти, наверняка у них есть новости, – поднялась Камышина. – И спасибо, Таисия Игнатьевна за оздоровительно-ознакомительную прогулку по окрестностям, и за полезный и поучительный разговор, – последнее слово она особенно подчеркнула интонацией. – Отдыхайте, Таисия Игнатьевна.

– И отдохну, – дружелюбно улыбнулась Сапфирова, глядя вслед удалявшейся Камышиной.

Таисия Игнатьевна заметила Коробочку, стоявшую с небольшой корзиной у поворота и с подозрением, как показалось Сапфировой, крутившую головой то в сторону идущей Камышиной, то в сторону сидевшей Сапфировой. Улыбка Таисии Игнатьевны стала еще шире.

* * *

Скворцов встретился с Таисией Игнатьевной через два часа после приезда лейтенанта Мигуновой.

«Холмс» угостила «Ватсона» грибом, терпкий напиток очень понравился лейтенанту.

– Ну, выкладывайте, Володя, какие новости, – бодро предложила Сапфирова.

– Сообщаю, сегодня у нас двадцать первое, смерть по мнению медэксперта наступила три-пять дней назад, точнее он сказать не может.

– Значит где-то за два-три дня до обнаружения тела, – задумалась Сапфирова, загибая пальцы. – А последний раз ее видели 17го, а может быть и 16го, это еще предстоит устанавливать.

Скворцов кивнул и продолжил:

– Отпечатки пальцев на вещах из дома принадлежат только покойной, а вот ценность ювелирных украшений установить еще не успели.

– Это подождет, – нетерпеливо сказала «Холмс». – Покажите-ка мне лучше фотографии с места происшествия. Надеюсь, они готовы?

– А как же! – довольно улыбнулся Скворцов и выложил перед Таисией Игнатьевной десять фотографий.

Старушка пристально разглядывала их минут пять, потом отложила и откинулась в глубоком кресле.

– Есть что-нибудь любопытное? – поторопил ее «Ватсон».

– Да, – неспешно протянула Сапфирова. – Одна деталь. Вот этот плащ, в который была она одета. Сдается мне, что я видела такой в деревне и, кажется, помню на ком, – задумчиво прибавила она.

Глава 15

– Вы хотите сказать, – в голосе Скворцова звучало удивление, – что на погибшей был чужой плащ?

– Нет, Володя, – мягко улыбалась Сапфирова. – Ваше умозаключение поспешно. Я лишь хочу сказать, что я видела два подобных плаща.

– И на ком же вы видели второй? – с нетерпением спросил лейтенант.

– На недавно приехавшей Милютиной. Не запомнила еще имени-отчества. Я видела ее и Смирнову в этих плащах на остановке, когда шел дождь, в тот день приезжала автолавка.

– И что может означать этот факт? – «Ватсон» смотрел чуть не в рот «Холмсу».

– Он может ничего не означать, – усмехнулась «Холмс». – Это может оказаться и простым совпадением…

– А может?… – с надеждой спросил Скворцов.

– А может оказаться важнейшей деталью, которая прольет свет на гибель Смирновой.