Они принесли крылья в Арктику

Спрыгнув из кабин на лед, Котов, Масленников и Острекин быстро зашагали к ним. Остальные устремились вслед гурьбой, шумя, толкаясь, как дети. Да, мы все и чувствовали себя детьми в эти часы возвращения к жизни. А Леонид Васильевич Шульженко, такой неповоротливый в своей негнущейся, явно не по росту малице, вполне мог сойти за Деда Мороза, не выгляди он таким молодым.

Видимо, все еще не освоившись с непривычным одеянием, он смущенно похлопывал себя по бокам, не зная куда деваться от щедрых похвал бывалых полярных авиаторов.

Не чувствуя под собой ног, не ощущая ни малейшей усталости, мы дружно катали бочки с бензином от машины Шульженко, перекачивали горючее в баки самолетов Котова и Масленникова. Вскоре все три машины были в воздухе. И только несколько пустых бочек на широкой и ровной льдине напоминали о кратковременной деятельности нашего «сверхпланового аэропорта».

На Второй дрейфующей базе и мы — «полюсники», и Шульженко со своим экипажем долго переходили из объятий в объятия. Черевичный, Задков и другие пилоты, поджидавшие нашего возвращения, теперь наперебой зазывали в гости, угощали пельменями, чаями-кофеями. И расспрашивали, расспрашивали без конца про «полюсную полундру».

Потом наступило новоселье и у нас в собственных палатках — их мы не решились бросить на полюсе. Правда, газовый баллон и плитка были теперь в одном комплекте на два экипажа. Но что поделаешь: в тесноте, да не в обиде…

Когда усталый засыпающий Котов, залезая в свой спальный мешок, наклонил голову, Масленников, толкнув меня, молча показал на него глазами. Широкая волнистая прядь над высоким лбом Ильи Спиридоновича серебрилась, так же как и виски его. Но теперь это был уже не иней, как сегодня днем на полюсе. Теперь в палатке было достаточно тепло.

Приметы дня нынешнего

Недавно я был приглашен в Хатангу — один из самых северных районов Красноярского края на празднование 350-летнего юбилея этого старинного русского поселения. Летел туда из столичного аэропорта Внуково. Соседкой моей по кабине оказалась седая дама с приветливым, очень знакомым лицом.

— Простите, вы не Ольга Эразмовна Чкалова? — спросил я.

— Вы не ошиблись, — ответила она.

И тотчас мы восстановили давнюю историю нашего знакомства, — с той самой поры, когда гремело по стране имя ее покойного мужа Валерия Павловича Чкалова, одного из первых Героев Советского Союза, проложившего воздушный путь из СССР в Соединенные Штаты Америки через Северный полюс.

Как сообщила мне Ольга Эразмовна, она тоже была приглашена на юбилей Хатанги.

Тем временем стюардесса объявила:

— Наш самолет, рейс номер… следует по маршруту Москва — Анадырь. Время в пути — 12 часов.

Прислушиваясь к девичьему голосу, моя соседка произнесла:

— Подумать только, как быстро… Ведь этот самый Анадырь на Тихом океане стоит, пожалуй, он не ближе к Москве, чем иные места в Америке.

И тут же перевела ласковый материнский взгляд на девушку в нарядной голубой форме:

— Прямо скажу, позавидовать можно птичке. Сегодня здесь, завтра там… Если подсчитать, сколько налетала она на авиалайнерах, то, пожалуй, получится не меньше, чем у Валерия Павловича и его сверстников…

Дальше слово за слово перебрали мы с Ольгой Эразмовной в памяти многих общих знакомых, представляющих в истории нашей авиации «поколение отцов», многих родоначальников крылатого племени Арктики.

Тем временем четырехмоторный ИЛ шел над редеющими, высокими облаками, над зеленью северных лесов, над безмятежно спокойными тундровыми озерами. Далеко внизу проплывали редкие морские льды и караваны судов: ведомые ледоколами, буровые вышки в низовьях Оби и на Ямале. На какие-то мгновения из дымного облака вынырнули высоченные заводские трубы — то был Норильск. И снова долго тянулся южный Таймыр — желтовато-бурая осенняя тундра.

— Вот наконец и Хатанга! — оживились мы, вспомнив о цели своего путешествия.

Мощная многоводная река Хатанга с одноименным селением в низовьях. Как недавно установил в результате архивных исследований известный историк Крайнего Севера профессор М. И. Белов, первые упоминания об этих местах встречаются в документах, датированных 1626 годом и связанных с именем знаменитого нашего первопроходца Ерофея Хабарова. Заслуживают внимания и другие исторические даты: позднее, в середине XVIII века, через Хатангу пролегали маршруты Великой Северной экспедиции, созданной по указу Петра Первого. Не один год базировался в этих краях отряд Харитона Лаптева.

Всем этим гордятся советские полярники сегодня, когда Хатанга из глухой заимки выросла в районный центр, в транспортный узел, где сходятся трассы кораблей, морских и воздушных.

Вот выгружаются у причала два теплохода, на кормах которых помечен порт приписки Тикси — морские ворота Якутии. Вот отваливает вверх по Хатанге речной караван, следующий к угольному руднику. Кипит жизнь и в аэропорту: из обширного чрева грузового АН-12 выезжает привезенный самосвал… Высоко проплывает в небе мощный вертолет. К нему на стропах подвешена стальная конструкция верхнего этажа строящегося неподалеку складского здания.