Они пришли с юга

Он быстро зашагал прочь, с легкостью неся чемодан, в котором были сложены боеприпасы: десять килограммов взрывчатки и два автомата. Только когда Вагн наконец сдал в надлежащие руки содержимое чемодана, а затем в шикарном местном ресторане проглотил огромную котлету, запив ее тремя кружками пива, страх покинул его. Проснувшись на следующее утро, Вагн почувствовал прилив бодрости и вновь порадовался своей удаче. Он живо представил себе, как он будет рассказывать о своем приключении дома. Покидая гостиницу, он, ухмыляясь, вылил содержимое ночного горшка в офицерские сапоги, выставленные в коридоре.

* * *

На дворе лето. В Копенгагене объявлена всеобщая забастовка. Из столицы стачка перекинулась во все крупные города. Немцы едва не взбесились от злости – они стреляли из пушек по улицам городов, били по любой движущейся точке. Многим датчанам это стоило жизни.

В городе, где живет Мартин, тоже еще лето, воздух совсем теплый, ласточки безмятежно порхают в воздухе. Небо чистое, синее. Мартин бежит по лесной тропинке, то и дело подпрыгивая, чтобы схватить свисающие ветки деревьев. Вот у него уже целая охапка листьев, и он мчится дальше. Добежав до большой каменной лестницы, Мартин останавливается, посвистывая оглядывается кругом, затем садится боком на железные перила и съезжает вниз.

Вскоре он выбирается из леса на дорогу. Перед ним на шоссе стоит немецкий грузовик. Мартин начинает кружить вокруг него, присматриваясь, нет ли при нем часового, но у машины никого нет, он один на шоссе. Мартин быстро вынимает ножик. Когда он отходит от машины, камеры на ней проколоты. А Мартин мчится в порт, на бегу перескакивает через тумбы, стоящие на набережной. Вот это здорово! Все же жизнь замечательная штука!

Добравшись до конца причала, Мартин спокойно садится на землю. Ему некуда торопиться. Он долго сидит у воды, швыряя в нее камешки. Мимо него проносятся вагонетки, они весело дребезжат, пронзительно вскрикивают паровозные гудки. А вот еще вагонетка! Догнав ее одним прыжком, Мартин повисает на борту.

– А ну, слезай, чертов малец! – сердито кричат ему рабочие, но Мартин лишь оборачивается к ним и, смеясь, машет рукой.

Все же, когда вагонетка останавливается, он спрыгивает на землю и пускается наутек – иначе не избежать оплеухи.

Он быстро добегает до моста и останавливается перевести дух. Но тут он вдруг удивленно замирает на месте.

На мосту стоит Инга и глядит на реку, Мартин подходит к ней.

– Привет, Инга.

– А, это ты… Здравствуй, Мартин.

– О чем ты задумалась?

– Ни о чем… просто гляжу на воду.

– Гм… гм… А хочешь, пойдем покатаемся на лодке? – спрашивает он и лихорадочно перебирает в кармане монетки.

– На лодке? Не знаю… – улыбаясь, отвечает девочка. Привычным движением она склоняет голову на бок, теплый летний ветерок играет ее светлыми волосами, щекочет лицо.

– Ну так как, хочешь? – переспрашивает Мартин.

– Хочу, – радостно откликается Инга, протягивая ему руку. И вот уже они бегут с моста к лодочной станции. Лодочник сидит в сарае за бутылкой пива. Отставив ее на полку, он грузно поворачивается на стуле и, приподняв засаленную фуражку, угрюмо повторяет:

– Лодку вам, значит… Гм… Лодку…

Решившись наконец оторваться от своего стула, он нехотя достает весла и уключины и выходит из сарая.

– Какую вам лодку?..

Лодка поплыла по темной реке. Мартин сел за весла и начал грести сильными долгими взмахами, а Инга примостилась на корме, опустив руку в воду.

– А вода ничуть не холодная, – сказала она. Мартин положил весло и тоже опустил руку в воду.

– В самом деле, – подтвердил он, – так и хочется нырнуть вниз головой…

– Я очень люблю нашу реку…

– Правда?

– А моря я боюсь – оно такое большое и все время шумит.

– Море замечательное, мне нравится его шум.

– А мне нет. Вот реку я люблю, она все течет, течет, никогда не стоит на месте.

– Я целыми днями играл здесь, знаешь, когда был мальчишкой.

– Ты и сейчас еще мальчишка, Мартин.

– Мне скоро стукнет пятнадцать – на тот год.

– Ну, на тот год и мне стукнет пятнадцать, – рассмеялась Инга.

– Хочешь, свернем в Беверканал? Или лучше останемся в главном русле?

– А мне все равно… Мартин, а ты умеешь танцевать?

– Нет, не умею.

– А ты бы выучился.

– Гм… – буркнул Мартин, пожимая плечами. Он направил лодку к островку, выступавшему из-за поворота реки. Взяв весла, мальчик спрыгнул на сушу и вытащил лодку.

– Зачем ты привез меня сюда? – испуганно вскрикнула Инга.

– Здесь же суша, не бойся! – ответил Мартин, протягивая ей руку.

– Право, я не знаю, – неуверенно протянула девочка, стоя в лодке.

– Иди же скорей! Чего ты боишься? Здесь никого нет! Они уселись рядом на поваленном древесном стволе.

– Мартин, а отчего ты так долго злился на меня?

– Злился? На тебя? Да что ты…

– Нет, ты верных три месяца не разговаривал со мной… Разве ты не знаешь, что нельзя дуться больше одного дня?

– Ладно уж…