Они стучат дважды

Александра сдула упавшую на лицо чёлку и спрыгнула с последней ступеньки лестницы, отказавшись от протянутой ей руки. Джеймс хмыкнул и продолжил свой путь, который вскоре уперся в тяжёлую металлическую дверь, из-под которой по ногам Александры потянуло январским морозом.

– При всей моей нелюбви к вашему нынешнему руководству, – Джеймс дёрнул дверную ручку, – должен признать, работу вы выполняете отменно.

Александра хотела бы сказать ему, что дверь не может быть открыта, но проглотила колкость, стоило металлу заскрипеть, а свету проникнуть в тёмный коридор через небольшую щёлочку. Дверь действительна оказалась открытой. Было ли то халатностью или просто неосведомлённостью о существовании этого входа, Александра не могла ответить.

Но по лицу Джеймса догадывалась, что об этом входе знает только он.

Распахнув пошире дверь, Джеймс жестом предложил Александре зайти внутрь первой. Хотя его напряженные плечи и острая ухмылка больше говорили о приказном порядке этой небольшой просьбы. Спорить и отнекиваться Звягинцева не стала, послушно шагнув через порог холодного и незнакомого ей помещения.

– Как думаешь, в чем задача этой организации? – голос Джеймса раздался прямо у Александры за спиной, а кожей она чувствовала его дыхание у своего уха. – И вот только не отвечай, что отлавливать и контролировать всех этих ошибок природы. Я никогда не поверю, что ты можешь всерьёз воспринимать эту чушь.

– В таком случае у меня нет вариантов.

– Да брось, Звягинцева! – несколько оскорблённо протянул Джеймс, обходя Александру. – Ты взрослая умная девушка! Должна смекнуть что к чему.

– Я не…

– Ты что не? – оборвал ее он. – Не умная? Или не взрослая? Или ни то, ни другое?

Если Джеймс планировал попасть в список самых отвратительно-саркастичных и невыносимых людей по версии «Times», то у него это отлично получилось. Осталось только взять «Оскар» за лучшую мужскую роль и лучшие подколки, если такая категория вообще существовала.

Александра стояла, сплёвывая опрокинутый на неё ушат едкости слов Джеймса, рассеянно блуждала взглядом по сторонам и тщательно избегала своего спутника, который каждый раз появлялся перед ней, стоило только повернуть голову в другую сторону.

– Твой кузен, Феликс, кажется, даже не стоит на учёте. Ты ведь знаешь об этом, – прищурившись, Джеймс ловким движением схватил Александру за подбородок, не позволяя отвести взгляд. – Но никто за ним не приходит. Как думаешь почему?

– Потому что всем на него плевать? – язвительно фыркнула Александра.

– Именно. – Будь у Джеймса свободны обе руки, он непременно хлопнул бы ими в ладоши. – По крайней мере сейчас. Все эти бюрократические проволочки, искусственные сроки и бессмысленный контроль популяций всего лишь способ облегчить основную задачу Ордена белой лилии.

Александра нахмурилась: она впервые слышала это название, но оно казалось таким знакомым, что невольно возникало ощущение, будто из памяти кто-то старательно вымарал эту информацию.

– Ордена белой лилии? – медленно по слогам переспросила Александра, слабо дёрнув головой в надежде освободиться. – Что еще за орден белой лилии?

– Настоящее название «Лихобор». Пятый век от рождества христова. Основан во Франции, королём Хлодвигом4. Ну или Людовиком. Все считали, что цель ордена оберегать людей от того, что живёт в тенях и спасать их грешные души. В какой-то степени это правда. Вы действительно защищаете людей. Как думаешь, Александра, куда деваются все пойманные вами «нарушители»?

– Что? Причём тут это? И… – Александра поёжилась от пронёсшегося по коже холода и только сейчас обратила внимание на небольшой слой инея на стенах вокруг. – Почему тут так холодно?

– Из-за неё.

Джеймс резко отпустил Александру, и она отшатнулась назад, упершись спиной в холодный металл двери. Дышала Звягинцева тяжело, чувствуя, как воздух обжигает лёгкие своим холодом, а пальцы мелко задрожали. Пространство заполнилось гулом роя маленьких пчёл, и с каждой секундой он становился все громче и громче. Александра тряхнула головой, пытаясь отогнать это наваждение, но вместо этого шум накрыл ее приливной волной, оглушая и выбрасывая на берег, как рыбу, задыхающуюся без воды. Александра хватала ртом воздух, бессильно закрывала уши руками, согнувшись пополам, но все равно слышала этот гул: он заполнял каждую мысль в голове, каждую клеточку, а сердце замедлилось, чтобы затем ворваться в реальность резкими неритмичными ударами.

Казалось, что, кроме Александры, больше никто не слышит этого шума: Джеймс продолжал безмятежно смотреть на неё сверху вниз, пока все резко не прекратилось. Уголки его губ слегка потянулись в улыбке, и он наконец отошёл немного в сторону, прижавшись к кирпичной стене и открыв Александре вид…

…на абсолютно пустое помещение.