Оня (СИ)

Мы с женой родились здесь сорок лет назад, и никогда не собирались менять место жительства. Нам повезло с работой, правда на разных заводах, но это и хорошо, тогда встречаешься только дома, и не надоедаешь друг другу. Я работаю коммерческим директором в строительной компании, обслуживающей нефтехимический завод, а Наташа заместителем главного бухгалтера в снабженческой фирме, поставляющей реактивы нефтеперерабатывающему заводу. Наша дочка ходит в первый класс и все у нас хорошо. Только у меня в последнее время возник конфликт на работе. Дело в том, что собственник, а по совместительству родной брат главного инженера нефтехимического завода, "нашего завода", как мы его называем, прислал нового финансового директора взамен уехавшей в Москву всеми любимой предыдущей финдиректрисы.

Наша взаимная неприязнь, чистая и искренняя возникла сразу, как только мы познакомились. Примерно моего роста, только похудощавее, с неприятным визгливым голосом и тоном всезнайки, этот молодой еще человек без специального высшего образования имел только одно достоинство - он состоял зятем нашего собственника. Познакомившись с этим экземпляром поближе мне стала очевидна его страсть к деньгам и хорошие способности к их подсчету. Все-таки его нельзя было назвать профнепригодным. Вызывать к себе неприязнь была еще одной из его немногих способностей. Все наши составили для себя мнение, что он самодур и жлоб, но в глаза ему никто этого сказать не отваживался. Мы живем по принципу: если хозяин поставил кого-то, то это его решение, которое обсуждать можно долго и увлекательно, но бессмысленно, так как от этого ничего не изменится.

Звали его Андрей. На обеденных перерывах мы сидели в столовой в отдельной комнате для руководителей. Небольшое пространство почти полностью съедалось столом и пятью стульями. Уютная теснота комнаты, прежде придающая нашим посиделкам камерную, почти семейную атмосферу, теперь давила и превращала обеды в длинные тягостные приемы пищи. Генеральный через два дня после появления нового финдира стал ездить обедать домой, но нам с главбухшей и главной кадровичкой в силу традиции приходилось сидеть и вынужденно слушать весь бред, который нес зять собственника.

- Когда я работал финансовым директором областного строительного "сетевика", - Андрей по очереди посмотрел на нас, - мне приходилось по нескольку месяцев жить в Москве. Квартира у меня была со стеклянной крышей с видом на Большой театр.

- Прости, а что такое "строительный сетевик"? - спросил я, с искренним интересом глядя на него.

- Слушай, если ты не знаешь таких терминов, как ты работаешь коммерческим? - Недоумение буквально исказило его лицо.

Да, именно "исказило", по-другому я даже не могу описать выражение его лица в тот момент. Недоумение, замешанное на презрении, отвращении и еще черт знает на чем, видимо должно было показать всю мою ничтожность. Но неприятным сюрпризом для меня оказались не его попытки уязвить меня, а реакция кадровички, которая в отличие от главбухши не сделала отсутствующий вид, а как-то "бочком-бочком" начала "отползать" в сторону финдира, поддакивая и с видом ученицы задавая ему разные льстивые вопросы.

Недели через две после этого разговора кадровичка уже полностью и открыто во всем поддерживала финдира. У них составилась великолепная парочка: оба любят покричать на других и пообвинять в различных недочетах. Судя по направлению действий Андрея, его конечная цель - должность генерального директора, которую он задумал взять через мою дискредитацию, о чем я догадался в ходе наших обеденных сидений. Не грамотный коммерческий директор - это прямое упущение генерального. Выставляя меня некомпетентным, Андрей подставляет под удар собственников нашего славного Борю, как у нас между собой называют генерального директора. Хотя по батюшке он Моисеевич, все обращаются к нему "Борис Михайлович", и только я называю его "Моисеич".