Оня (СИ)

Все я прекрасно помнил. Два года назад в Москве мы купили в квартиру строящемся доме. Взяли в кредит по ипотеке. Однокомнатную такую небольшую квартирку для дочки. Мы мечтали с Наташей, что когда Ленка, вырастет, то уедет из нашего городка, больше напоминающего газовую камеру под открытым небом, в огромную богатую столицу, где колоссальное количество возможностей не просто выйти замуж, а удачно выйти замуж за здорового молодого человека, который не пьет днями напролет и не глушит себя наркотой, а работает и может содержать семью. Поэтому, наплевав на все, мы влезли в долги и купили эту чертову московскую однушку на строительном этапе котлована. Сегодня, по прошествии двух лет, дом построили, но пока еще не сдали. Сейчас мы ждали, когда нам выдадут ключи, и мы сможем начать ремонт. На отделку тоже нужны деньги. Только более или менее приведя в порядок квартиру, мы сможем сдать ее, и она, наконец, начнет приносить доход пока Ленка не переедет. Но до этого счастливого момента жить еще не меньше года, а денег надо немало. Отделка, обстановка, ипотека, на все нужны деньги, которых как всегда не хватает. В такой момент потеря работы для меня означает слом всех планов и непонятные перспективы на дальнейшую жизнь. Найти работу коммерческим директором, или даже менеджером снабжения в нашем небольшом городке практически невозможно. Вакансии на обоих заводах заняты под завязку, поэтому мне из последних сил необходимо держаться за место, руками, ногами, зубами. Но сделать это намного сложнее, чем сказать. Время, когда твои коллеги, с которыми проработал несколько непростых для компании лет, пережил сложные моменты, начинают понемногу отворачиваться от тебя из-за конъюнктурных, шкурных интересов, очень тяжелое. Все это медленно, но верно убивает веру в человечество вообще и в дружбу в частности.

- Андрей Андреевич, к вам посетитель, - удивленно проговорила секретарша Ира, уже не молодая, но приятная и ухоженная женщина, муж которой, небольшой частный предприниматель, владел электромонтажной конторкой, обслуживающей слаботочные сети второго нефтеперерабатывающего завода.

Ира, недалекая, но практичная, удачно выдавшая замуж двух дочерей, работала ради удовольствия. В ее обязанности входило отвечать на телефонные звонки, разбирать не многочисленную почту, да подавать кофе-чай. Если бы Ира не работала у нас, мне было бы скучно, но не тяжело. Она брала отпуск по две недели два раза в год. Зимой они с мужем ездили в Сочи или австрийский Инсбрук кататься на лыжах, а летом в Испанию купаться и загорать. Моисеич взял Иру исключительно из-за возможностей ее мужа. Иметь бизнесового партнера на втором градообразующем предприятии - это возможность расширения дела. Несколько договоров нам удалось получить через него, но потом потенциал его связей истощился: часть знакомых уволили, на часть завели уголовные дела, поэтому он некоторое время пребывал без "выхода" на новых людей. Бизнес-интерес пропал, но мы Иру не стали увольнять, тем более, что она хорошо справлялась со своей нехитрой работой, а большее от нее и не требовалось. Единственной женщиной, не принявшей Андрея абсолютно, была именно Ира. На самом деле только она в силу своего положения сохраняла независимость и спокойствие. Работая одновременно секретарем у финансового и коммерческого директоров, она могла сравнивать и оценивать. Непосредственность и простоватость добавляли к ее объективности. Не раз Ира жаловалась мне на самодурство финансового. Если остальные принимали его капризы и непостоянство характера чуть не с благодарностью и подобострастием, то Ира трезво оценивала человеческие качества Андрея, впрочем, никогда не трогая умственные способности, которые не могла, и не стремилась оценить.

- Кто там?

- Жена нашего водителя Сережи, - Ира чуть помедлила и добавила, - бывшего водителя.

- Пусть заходит, - ответил я и посмотрел за окно.

Сережа, водитель погиб в аварии полгода назад. Он вез на нашей "Газели" материалы со строительной базы, когда в него со встречки влетела фура. Он умер сразу не мучаясь. Мы выплатили компенсацию его семье. У него осталась жена и двое ребятишек-дошколят.

- Здравствуйте, - робко заходя, произнесла невысокая болезненно полная женщина.

Я помнил ее со времени похорон. Она была довольно стройной и симпатичной. Теперь горе и нужда сильно изменили ее.

- Здравствуйте. Проходите, садитесь.

Андрей Андреевич, помогите пожалуйста, Христом богом прошу, - она села на краешек кресла, нервно комкая в руках белый носовой платочек. - Лешенька, старшенький заболел. Сильно заболел. - Женщина заплакала. Плакала сдерживаясь, почти беззвучно. Слезы текли по щекам. Забыв о платочке в руках, она сидела с мокрым лицом, погруженная в свое горе, с остановившемся будто остекленевшим взглядом.

Я набрал Ирине по электронке: "Как ее Имя, Отчество?". "Елена Геннадьевна", - через минуту ответила Ира.

- Елена Геннадьевна, - осторожно произнес я, - а что с сыном?

Очнувшись, она тихо произнесла: "У Лешеньки онкологию крови нашли".

- Сколько надо на лечение?