Онмёдзи (ЛП)

Сэймей, привязав нитку к ветке над бочкой, прицепил к ней еще живую форель. Рыба, повиснув, билась в воздухе. Прямо под рыбой — бочка, в которую прыгнул и растворился Хозяин Черной речки.

— Что ты делаешь, Сэймей? — спросил Хиромаса.

— Жду, — сказав так, Сэймей сел там, скрестив ноги. — Можно попросить? Приготовьте побольше форели, — сказал Сэймей старику, и Тадасукэ принес десять рыбин в ведре. Сэймей и Хиромаса уселись вокруг бочки, в которой исчез Хозяин Черной речки. Рыба, привешенная над бочкой, перестала двигаться и засохла.

— Следующую, — сказал Сэймей, отцепил привязанную на нитку форель и заменил ее на новую. Свежая форель забилась над бочкой, свивая тельце. Сэймей пальцем разорвал животик только что снятой с веревки рыбы и капнул ее кровью в бочку. В этот момент с бурлением вспенилась поверхность воды — и сразу снова затихла.

— Эй, Сэймей! Ты сейчас видел? — сказал Хиромаса.

— Видел, — улыбнулся Сэймей. — Уже скоро. Нет никого, кто вечно может терпеть, — тихим голосом сказал он.

Прошел час. Солнце, перевалив зенит, начало опускаться. Хиромасе уже опостылело смотреть на бочку. Сэймей, поднявшись, опустил сверху седьмую рыбу. Рыба, взблеснув на солнце, забилась. И вот тут-то началось. Вода в бочке заколыхалась. Медленно закружился водоворот.

— Гляди! — сказал Хиромаса. Самый центр воронки обычно проваливается вглубь, а здесь, наоборот, выступает. И эта поднимающаяся вода быстро наливается черным.

— Пришел! — прошептал Сэймей.

Черная муть быстро сгущалась, и вдруг оттуда вынырнул черный зверь. В тот момент, когда зверь вцепился в висящую в воздухе форель, Сэймей вытянул правую руку и крепко схватил его за шею.

Зверь заверещал, держа в пасти форель. Это была старая речная выдра.

— Вот это — истинное тело Хозяина Черной речки, — сказал Сэймей.

— О! — это закричал Тадасукэ. Выдра взглянула на старика, выронила изо рта рыбу и пронзительно пискнула.

— Вы знаете что-нибудь об этой выдре? — спросил Сэймей, обращаясь к старому птичнику.

— Да, — кивнул старик.

— Что именно?

— Правду говоря, довольно давно уже семейство выдр баламутило этот ров, пугая рыбу, и я очень из-за них мучался. И два месяца назад я случайно нашел в реке гнездо выдр и самку, которая там была, и двух детенышей убил…

— О…

— А вот эта, одна, выжила, наверное, — прошептал Тадасукэ.

— Я так и думал, что что-то подобное произошло, — сказал Сэймей. — Итак, проблема — спящая госпожа Аяко, — Сэймей поднял выдру и поднес на высоту своего лица. — Ребенок у нее в животе — твой? — спросил он. Выдра резко опустила вперед голову. — Своего ребенка даже тебе жаль, наверное? — Выдра снова кивнула. — Что сделать, чтобы разбудить девушку? — спросил Сэймей и посмотрел на выдру. Выдра открывала и закрывала рот перед Сэймеем, словно что-то говорила.

— Вот оно что, значит, девочка… — сказал Сэймей. Девочка — это та спутница, которую вчера привел с собой Хозяин Черной речки. — И что там с девочкой? — спросил выдру Сэймей. — Ага. Он говорит, что следует дать съесть печень девочки.

— Что?

— Приведи девочку, Хиромаса!

Девочка, которую схватили вчера ночью вместе с Хозяином Черной речки, была в доме. Хиромаса ее привел.

— Попробуй окунуть ее в воду, — сказал Сэймей.

Хиромаса, подхватив девочку, опустил ее кончиками ног в воду. Как только ступни намокли, внезапно девочка растаяла. И вот, в воде шевелит плавниками большая рыбина — бычок.

— Однако, проблема…

— Что, Сэймей? Ведь просто нужно дать съесть печень этого бычка.

— Не в этом дело. Дело в ребенке, — сказал Сэймей.

— Что?

— Понимаешь, детеныши выдр родятся где-то на шестидесятый день…

В этот миг из дома послышался женский стон. Тадасукэ, ахнув, бегом вернулся в дом, а потом пришел обратно.

— Позвольте сказать. Аяко, видимо, пришла пора рожать.

— Так, печенка потом. Лучше пусть она пока спит. — Сэймей отпустил руку, сжимавшую шею выдры. Однако выдра, даже оказавшись на земле, не попыталась убежать. Сэймей, направившись к дому, обернулся к Хиромасе:

— Пойдешь, Хиромаса? — сказал Сэймей.

— Моя помощь нужна?

— Нет. Нет, но если вдруг тебе хочется посмотреть — это можно.

— Нет, — ответил Хиромаса.

— Ладно, — Сэймей вошел в дом один. За ним в дом вошел Выдра. Через час Сэймей вернулся.

— Все прошло, — коротко сказал он.

— Прошло?

— То, что родилось, я спустил в реку. Вышел с заднего крыльца, и… Если повезет, может и выживет.

— А Хозяин Черной речки?

— Он уплыл в реку с дитем.

— Однако ж, люди рожают ли выдрят?

— Наверное, это возможно.

— Почему?

— Я же тебе прошлой ночью рассказывал про сю, что одно и то же…

— …

— Человеческая суть и суть выдры в основе своей одинаковы, но сю на них наложена разная, поэтому обычно люди и выдры не обмениваются сутями.

— Хм.

— Однако если на суть наложить одинаковое заклятие, то возможно нечто подобное.

— Как просто! — Хиромаса кивнул, словно чем-то чрезвычайно восхитился.

— Только повезло же тебе, Хиромаса, — сказал Сэймей.

— В чем?

— Что ты то не видел.

— То?

— Родившегося между человеком и выдрой ребенка, — сказал Сэймей, на секунду сдвинув брови.

— Повезло, — откровенно кивнул Хиромаса.

Рассказ 4 Жаба

1