Оно: Нерасказанные истории (СИ)

Из - под каждого его когтя потянулась белая паутинка, на конце которой начали формироваться алые воздушные шарики.

Хэнлон застонал - ощущение было мерзкое, словно паутинки были его собственными жилами и почему - то с жалостью подумал о Пеннивайзе - вот, оказывается, как себя чувствуют Оно.

Майк беспомощно повис в небе, растянутый за руки паутинками с шариками и понял, что сейчас умрёт.

Паутинки натягивались, шарики росли и растянутые руки начали болеть. Майк представил себе свою смерть - скоро ему оторвёт руки, и Генри Бауэрс с восторгом спляшет на его могиле.

Если, конечно, его безрукое тело вообще найдут.

- Подчини их себе, Еда.

Голос прозвучал в его голове, и Хэнлон послушался, не раздумывая - это его и спасло. Нити паутинок нехотя, но перестали натягиваться, шарики перестали увеличиваться и мальчик с облегчением свёл руки, морщась от боли.

Пеннивайз в его сознании хихикнул.

- Зачем ты это сделал ? - устало спросил Майк.

Всё волшебство полёта было убито. Мальчика трясло от пережитого ужаса и боли, было холодно, горько и обидно от того, что его растянули, как бабочку на лабораторном столе.

А главное - Хэнлон не мог понять, почему Пеннивайз так поступил с ним. Друзьями они, конечно, не были. Но и врагами - тоже.

- Ты об этом думал, человечек.

Майк, наконец, увидел юное Оно. Пеннивайз парил рядом с ним без всяких шариков и паутинок, и глаза его, огромные, голубые и светящиеся во тьме мёртвым сиянием, смотрели дружелюбно и весело.

- Ты хотел летаать, хотел изучать меня, хотел… - Оно задумчиво поморщилось, подбирая слово - … владеть моей силой?

- Я не… - начал было Майк, но Пеннивайз неожиданно вцепился в его волосы и нагнул голову мальчика вниз, едва не свернув ему шею.

- Смотри, Еда. Смотри, как вижу я.

Хэнлон сморгнул выступившие от боли слёзы, посмотрел вниз, на Дерри - и закричал.

Дерри изменился. Это был не город - это было Оно, и то, что в реальности Майка казалось веками стоящим древним городом, на самом деле двигалось, существовало, плело Паутину из временных потоков. Это было одновременно прошлое, настоящее и будущее.

Но самым страшным было не это.

Майк видел одновременно всех жителей Дерри - слышал их, обонял и читал их мысли.

Не было ни одного человека, не заражённого Оно, не подчиняющегося воле Его.

Все позорные и отвратительные тайны, все тайные пороки и слабости, все грязные желания и извращённые мечты деррийцев стали для мальчика прозрачнее родниковой воды. В один миг Майк узнал что было, есть и что будет, и это знание заставило его закричать, срывая голос.

- Я знал, что тебе понравится. - Пеннивайз, любуясь перекошенным от ужаса и отвращения лицом Майка, широко улыбнулся и лизнул его мокрую от слёз щёку. - Летай, как я, человечек.

Майк понял, что рука Оно больше не держит его и упал вниз, теряя сознание от пережитого ужаса.

***

Майк Хэнлон смотрел на Оно.

Мальчик ничего не мог с собой поделать - его взгляд всё время возвращался к этой длинной пародии на человеческого подростка, и Хэнлон уговаривал себя сдерживаться, подождать до вечера.

В темноте легче спрашивать постыдные вещи, от которых горит лицо и сердце стучит, как сумасшедшее.

Например, почему он проснулся не в своей кровати, а на Пустоши. Почему его пальцы и руки болят так, будто он, Майк, и правда вытягивал из себя жилы. Почему он ни на миг не может “отключиться” от страшного шёпота Дерри, вливающего и вливающего в него ядовитую мерзость, почему…

Пеннивайз улыбался ему и Хэнлон не хотел видеть, но видел, как по бубенчикам на костюме Оно бегают огоньки - мёртвые, тусклые при свете солнца, опасные и невидимые никем, кроме него.

Костюм? Не было никакого костюма. Эти кружева, эти бубенцы, эта странная серебристая ткань, словно сделанная из паутины - это было само Оно. Морок. Наваждение.

Дерри Пел. Звал. Обещал, манил, выворачивал сознание и тут же бросал в эйфорию.

Мальчик очень старался, чтобы Неудачники ничего не заподозрили. Смеялся, шутил и дурачился с ними, как и всегда, контролируя каждый свой жест, каждое слово.

Ребята и правда ничего не заподозрили.

Только Стэн один раз посмотрел на него, прищурившись, и сжал губы в тонкую линию, неодобрительно покачав головой. На Хэнлона как ведро ледяной воды опрокинули - стало стыдно и горько, словно он сделал что - то нехорошее, и скрывает это.

Вечером терпение Майка закончилось.

У него больше не было сил смеяться под дружескими взглядами друзей, и странным, каким - то изучающим взглядом Стэна. Хэнлон тепло распрощался с друзьями, мягко отверг все попытки Ричи и Беверли удержать его (” - Мы будем жарить кукурузу, Майк, а потом пойдем плавать, оставайся!” ) и ушёл домой.

Жарить кукурузу. Плавать.

Ребята угомонятся далеко за полночь; следовательно, у него было несколько спокойных, свободных часов перед очередным ночным кошмаром.

Явится Пеннивайз, или нет?

Майк сидел и ждал - не расправляя свою постель для сна, не снимая одежду.

Ждал, не испытывая ни малейшего желания спать.

***

- Привеет, человечек.