Оно: всё впереди (СИ)

— Джеймс Боуи. Гретта много рассказывала о том... что произошло с девочкой. Я пару раз пересекался с её отцом. Знаете, он никогда мне не нравился. Неудивительно, что этот гад домогался её.

Такие разговоры напрягали. С Пеннивайзом редко разговаривали взрослые люди, не считая миссис Кол и газетчицы Синди Хорс. Джеймс же разговаривал серьёзным, низким голосом, что заставляло клоуна нервничать. Он чувствовал некое превосходство над собой. Из рассказов Гретты монстр знал, что её отец уважаемый и обеспеченный бизнесмен в Дерри. И считать при нем центы Пеннивайзу не нравилось.

— К чему вы клоните, мистер Боуи?

— Знаете, Роберт. Можно звать вас Роберт?

— Ну... да.

— Так вот, Роберт, у меня самого есть дочь. Любимая дочь. Я сделаю ради неё всё. И буду оберегать, как смогу. Чтобы никто, кроме Элвина Марша, не смог причинить ей вреда.

— На что вы намекаете? — монстр отложил монеты и посмотрел собеседнику в глаза. Тот не растерялся и сделал то же самое.

— Сколько вам лет? Двадцать пять? Двадцать семь? Вы так молоды.

— И что с того? — напрягался всё сильнее клоун.

— Зачем одинокому молодому парню удочерять тринадцатилетнюю девочку? Вам не кажется это странным? Для чего? А может, вы настоящий отец Беверли? Хотя, это очень маловероятно.

— Не знаю, к чему вы клоните, но это мое дело, и у вас нет ничего, что вы можете мне предъявить, мистер Бооууи, — Пеннивайз растягивал буквы его фамилии, словно показывая, как смешно она звучит.

— Где вы работаете?

— В магазине мороженого. Это что-то меняет?

— А где живёте?

— На Нейбол 29. К чему всё это?

— Я сам жил в детдоме. Та ещё помойка. И знаете, что я для себя понял?

— Что? — скрипя зубами, спросил клоун.

— Я понял, что у моих детей никогда не будет такой же поганой жизни, — лицо Пеннивайза изменилось. Вместо раздражения вновь появилась растерянность. — Не знаю, что вы забыли в Дерри и зачем взяли эту девочку, но ведите себя достойно. Дети — это не игрушки. Их нельзя просто выбросить, когда станет скучно. О вас в городе разные слухи ходят, и большинство из них восемнадцать плюс, — от такого заявления монстр чуть не подавился. Неужели кто-то думает, что он взял Марш из-за извращенских замашек? — Я работаю по 16 часов, чтобы у моей дочери всё было. А у Беверли заплатка на платье. Знаю, наши дети не очень ладят, но я не могу просто смотреть на это. Подумайте над этим, — он посмотрел на монеты в руке Пеннивайза и протянул продавцу два доллара. — Две бутылки, пожалуйста.