Оноре де Бальзак. Его жизнь и литературная деятельность

В Эксе герцогиня приготовила Бальзаку комнату рядом со своим помещением и продолжала выказывать ему самое лестное внимание. Бальзак был совершенно очарован, но все-таки не мог отдавать красавице все свое время. У него было начато несколько работ, продолжения которых требовали издатели; «Revue de Paris» и «Revue des Deux Mondes», в которых он в то время сотрудничал, напоминали ему об обещанных статьях. Чтобы не нарушить своих обязательств, он вставал каждый день в 5 часов утра и работал до половины шестого вечера, отрываясь от занятий только для легкого завтрака. В 6 часов он, тщательно принарядившись, отправлялся в комнаты герцогини. Они вместе обедали, вместе совершали экскурсии по окрестностям и проводили вместе все вечера. Бальзак читал герцогине то, что писал утром, и она с восхищением слушала его. Кроме набрасывания мелких статей, он работал в это время над двумя вещами совершенно противоположного характера: он начал своего «Деревенского доктора» («Le M'edecin de Campagne») – книгу, которую стремился сделать в высшей степени нравственной, «достойной Монтеневской премии», как сам говорил, и писал второй десяток своих «Contes Drolatiques» (смешных сказок) – малоудачного подражания Боккаччо на старом французском языке. Герцогиня от души смеялась над этими сказками, не смущаясь пикантными сценами и довольно циничными описаниями, наполняющими их. Ограничилось ли все между аристократкой и романистом одними приятными разговорами и взаимными любезностями или дело зашло дальше, сказать труд но. Г-жа Карро не верила в платонизм их отношений и прямо обвиняла своего друга в том, что он ради милостей герцогини перешел в лагерь легитимистов, но Бальзак с негодованием отвергал это обвинение. Впоследствии он часто жаловался, что герцогиня не поняла его чувств, а она говорила о нем с некоторой досадой, как бы обвиняя и его в недогадливости.

Зиму герцогиня намеревалась провести в Италии вместе с семьей своего родственника, герцога Фиц-Джемса, известного легитимиста, сторонника герцогини Беррийской. Герцог отнесся к Бальзаку очень любезно и предложил ему ехать с ними. Путешествие по Италии было давнишней мечтой романиста, он с радостью согласился и писал по этому поводу восторженные письма матери, сестре и г-же Карро. Решено было посетить Женеву, Геную, Неаполь и Рим. Но Бальзак доехал с аристократической компанией только до Женевы и оттуда, под предлогом неотложных литературных дел, вернулся прямым путем в Париж. Никакой явной ссоры между герцогиней и ее обожателем не произошло, но, вероятно, что-нибудь в ее обращении задело его самолюбие. По возвращении ее в Париж он снова стал частым посетителем ее отеля, хотя уже в 1834 году нарисовал явно нелестный портрет ее во второй части своей «Histoire des Treizes» («История тринадцати»), озаглавленной «Duchesse de Langeais». Г-жа де Кастри не узнала или не захотела узнать себя в этом портрете и осыпала похвалами рассказ, который Бальзак нарочно прочел ей в рукописи.

Несколько лет спустя, вспоминая о своих отношениях с герцогиней, Бальзак говорит в одном из своих писем:

«Я страдал пять лет от ран, прежде чем моя нежная душа отвязалась от другой железной натуры; это была прелестная женщина, герцогиня, приблизившаяся ко мне под маской инкогнито, которую она, впрочем, сняла по первому моему требованию. Наша связь, которая, – что бы ни говорили, – осталась по воле этой женщины вполне безупречной, была одной из великих горестей моей жизни; тайные страдания моего теперешнего положения происходят от того, что я ради малейшего ее желания всем ей жертвовал, а она никогда ни о чем не догадывалась... Вы мне говорите о сокровищах. Увы! Знаете ли вы все сокровища, которые я растратил, гоняясь за безумными надеждами! Я один только знаю, как много ужасного лежит в основе „Duchesse de Langeais“.»

Глава V

Первая идея «Человеческой комедии». – Отношение к действующим лицам романов. – Палач Самсон. – Имена. – «Серафима». – Способ писания. – Жалобы редакторов. – Процесс. – Отношение к прессе и к критике. – Новое банкротство.