Онтологические мотивы

трубил вечерами в отдельной
квартире присох к адресам
но шороха крови смертельной
однажды не выдержал сам

не вынес асфальта с плевками

автобусных трасс в пустоту
ячейки в кирпичном пенале
положенной даже скоту

снаружи где ветра каверна

к скупой пригляделся зиме
решая что лучше наверно
пропасть и не жить на земле

зима подступала к порогу

в глаза ледяная игла
и видит на север дорогу
где лезвием голым легла

сперва его жизнь опасалась

по снежной сбежать полосе
но сверху звезда оказалась
простая звезда как и все

пешком через всю индиану

онтарио вбок и в квебек
по тонкому меридиану
на север ушел человек

туда где медвежья телега

в космическом скрипе колес
и в ливне авроры тюленя
безжалостно ест эскимос

был мозг его мерзнущий занят

звездой а рассудок немил
он чувствовал что исчезает
но помнил что все-таки был

Лирическая лепидоптерическая

чем отличился
спутывал шелком личинку лечился
от несваренья
мысли в строке произвольным размером
стихотворенья
скудного смысла примером

смысл возникает

помня что нам для него языка нет
воем из окон
всей немотой прободающей стужу
куколкой кокон
яростно брызжет наружу

кровь перестала

течь в ручейках речевого кристалла
кукольный лепет
лужица мысли дарованной ордам
не уцелеет
смысл сохраняется твердым

тщетная щелка

треск по краям хрусталя или шелка
мучил годами
черная речь оплывет словно грим вся
в пору когда мы
вспомним и проговоримся

«он говорит но это не слова…»

он говорит но это не слова
хотя предсмертно всякие приснятся
а словно бы материя сама
с поличным и принуждена признаться
так сбивчиво и грубо говорит
но судороги смысла тверже бревен
и головы угрюмый габарит
на фоне звездного огня огромен
или молчит но тишина кругла
нигде на память не загнешь угла

чьей речи дар навеки отняло

секрет логических словосложений
уже и неба нет ни одного
одна вода с дрожаньем отражений
он говорит но голос как без рук
ни выплеска наружу смысл внутри весь
и напряженьем опровергнут звук
того чей весь язык здесь взят на привязь
чей вулканический подпольный пыл
по склону пемзой пепельной оплыл

тьма роскошь где и раньше не светло

и ясность там где понято навеки
что это чаща только и всего
а не чудовищ адские набеги
не нам судить сумел или смогу
существованье телу не работа
и выстрел аристотеля в мозгу
и мирное жужжанье идиота
лишь сочетанье четырех начал
он говорит но лучше бы молчал

Лед