Онтологические мотивы

вдруг стало меньше глины и песка
запели вслух кузнечики и птицы
все говорит о том что цель близка
пустыня распахнула нам границы
промешкали простой обряд творя
над прахом дряхлого поводыря
и на рассвете вышли пешим ходом
к земле текущей молоком и медом

он клялся что желанней края нет

эдемский сад сравнится с ним едва ли
но с той поры десятки скудных лет
и поколенья мертвых миновали
покуда нас носило далеко
засахарился мед а молоко
прокисло что ли но в краю похожем
на миражи мы жить уже не можем

мы к звездному приучены шатру

в безводном грунте память утопили
зачем звенят кузнечики в жару
и что нам делать с птицами такими
платаны строем издали грозят
нам страшно здесь мы повернем назад
там норма с пайкой вертухай и ватник
и кость в пустыне теребит стервятник

«гаснет мозг и неизвестно…»

гаснет мозг и неизвестно
знаний поздняя заря
беспорядочная песня
повисает изо рта

смотришь пегий как морская

свинка в юности сама
постепенно упуская
все подробности ума

мелкий бог и неумелый

сочинял тебя дружок
между лап животик белый
ушки жалкие в кружок

или зеркалу в прихожей

недостаточно пригож
шевеля мышиной кожей
песню прошлую жуешь

прячь трагический румянец

тайно ушками торча
скоро выйдет перуанец
он и съест тебя тогда

и скелетик твой загробный

весь в рентгеновском дыму
лапку вилочкой подробной
вложит в лапку моему

Тотем и табу

насквозь психологию нашу
австрийский философ проник
мы в древности съели папашу
и в небе явился двойник

с тех пор опроставши с друзьями

тошнотной сивухи флакон
виним в первородном изъяне
такого папашу как он

луной помыкая и солнцем

летая меж звезд быстрокрыл
он воздух испортил японцам
и кран в бангладеш не закрыл

беды затмевающей нашу

не сыщешь на свете нигде
напрасно мы съели папашу
поджарив на сковороде

а были бы добрые дети

сидели бы наоборот
на вкусной капустной диете
и водки не брали бы в рот

«суетился в окрестности озера…»

суетился в окрестности озера
невнимательно словно во сне
видел бродского там или лосева
миновало и где они все

в этом зареве зависть попутчица

озорней окуней за плотом
только молодость раз и получится
а за ней эпизоды потом

все усердие сердца в крови мое

память спит и не стоит труда
где ты озеро непоправимое
розоватая в безднах вода

тихой охрой стремительным суриком

до детройта нагрянул закат
в стороне где по суткам и сумеркам
бродит бродский и лосев сохат

Другие