Онтопсихология: практика и метафизика психотерапии

Прежде всего мне хотелось бы задать изначальные научные координаты, позволяющие определить психологический факт и выделить его в сфере профессиональной психотерапии, касающейся, прежде всего, здорового клиента и никогда – больного. Все, о чем здесь пойдет речь, должно быть обращено исключительно к так называемым здоровым людям (согласно средненормативным показателям, принятым в медицинском, психологическом и правовом контексте). Если закон, медицина и психология не признают субъекта с «особенностями» в поведении нормальным, то, прежде чем давать клиенту эти знания, необходимо соблюсти всю клиническую казуистику, выявленную при анализе неврозов, шизофрении, в феноменах галлюцинации и раздвоенности, во всех случаях, возникших из-за потребности в компенсации у субъекта. Во всех вышеперечисленных случаях речь идет о том, что слишком интенсивный импульс не может больше сдерживаться во внутренней сфере и обретает вектор реальности, то есть в своей жесткости он руководствуется необходимостью смещения вовне, оставаясь, однако, постоянно действующим во внутренней реальности. Этот импульс объективируется как внешняя проекция, но в действительности представляет собой лишь внутренний факт психического мира.

У субъекта, признанного в каком-то смысле ненормальным, может обнаружиться голограммная психическая проекция, возникшая под настоятельным воздействием вектора, обусловленного внутренней интенциональностью комплекса. Его вьнеснение настолько сильно, что оно смещается уже без опосредования, метаболизации и вызревания внешней реальности: действует само по себе, абсорбируя окружающую реальность как собственную, но в соответствии со структурной организацией и спецификой собственных исключительно психогенных потребностей, объективно не предусмотренных внешней реальностью.

Все это – широко распространенная казуистика явлений, встречающихся в общей картине шизофрении, а то, что потом они могут приписываться мистицизму или «дикой» психотерапии, нам безразлично. Если три диагноза (медицинский, правовой и психологический) не признают субъекта нормальным, исследованию подлежит не та реальность, которую я буду описывать в дальнейшем, а клиническая картина анамнеза.

Все сказанное не означает, что медицина и правоведение должны подчеркивать истинность рассказанных клиентом фактов, поскольку эти две дисциплины оказываются недостаточными для исследования данных феноменов Они должны только установить соответствие субъекта нормативным требованиям, а не давать характеристику тому переживанию, о котором он рассказывает, поскольку этот опыт выходит за рамки данных наук. Для онтопсихологии, напротив, он входит в клиническую картину анализа.

Онтопсихология, в своей эпистемической основе, принимает жизненный опыт всего отличающегося от того, что подтверждается институциональными системами[74]. Она видит планету Земля как один из многочисленных живущих миров, населенных как разумной формой жизни, коей является человек, так и сосуществующими с ним другими прошлыми и настоящими формами, не похожими на известную нам человеческую: многочисленные формы жизни и разума, сосуществующие в идентичности универсума, могут, однако, полностью различаться между собой по интересам, целям и экзистенциональной конституциональности. Различные и, одновременно, сосуществующие разумы, противоречащие друг другу в экономичной идентичности единого космоса: синхронизм большого количества форм, жизней, внеземных разумов, одновременно присутствующих на экономической шахматной доске этой планеты.

В универсуме, видение которого расширяется на основе онтопсихологических систем объективно-критического познания, обнаруживаются многочисленные взаимодействия, заметно превосходящие (и предшествующие) переживания, критерии, предвидения, осмотрительность, планирование и т. д., которые обычно здоровый субъект (индивид, группа, нация) выстраивает для себя или которые может предусмотреть лучшее научное программирование.

8.6. Случай из клинической практики

В качестве примера я хотел бы привести конкретный случай с одним клиентом: профессионал, занятый частной практикой, сорока лет, имеет свой дом, работу, обеспечен, отличный человек с социальной и гражданской точек зрения, более двадцати лет знаком со мной, поскольку когда-то я вылечил его от прогрессировавших психосоматических невротических нарушений; часто он работал вместе со мной. Он приходит ко мне на консультацию и рассказывает сон, в котором он находится в маленьком городке рядом с С. и видит начальника полиции и других полицейских, проверяющих документы. У него была катушка с железным проводом, и он пытался ее спрятать. Ее не находят. Затем все идет хорошо, вместе с одним полицейским они шутят и едят.