«Трояки врата ада, в котором погибает человеческое „Я“: чувственность, злоба и жадность; поэтому человек должен отказаться от этих трех. Освободившись от этих трех врат мрака, человек творит свое собственное благо и достигает высочайшей цели. Но кто, пренебрегая предписаниями священных Писаний, следует голосу желания, тот не достигнет ни совершенства, ни счастья, ни высшей цели».
– Пап, а пап… – перед Скворцовым стоял одиннадцатилетний Илья с тетрадкой в руках. – Мне надо сдать зачетную работу по обществознанию. Написать про трех российских общественных деятелей последнего столетия, которых можно было бы назвать культурными и цивилизованными. Я что-то затрудняюсь.
– А ты начни с определений: что есть культура и что есть цивилизованность.
– Определения мы на уроке записали. Но кого бы ни подставил, никто под определение не подходит.
– Ну, во-первых, запиши: академик Лихачев.
– Это кто?
– Филолог, искусствовед, активный защитник русской культуры и духовности.
– Он живой?
– Нет, в конце двадцатого века умер. Девяносто три года прожил. Записал?
– Записал.
– Идем дальше. Академик Сахаров.
– Тоже искусствовед?
– Нет, создатель первой водородной бомбы.
– Фу! Да ведь это же противник всякой цивилизации.
– И вот когда он осознал, что натворил, стал выступать за запрещение ядерного оружия. А в конце жизни выступал за отмену смертной казни и за право всех народов создавать свои государства.
– Он, что, тоже уже умер?
– Да, в конце прошлого столетия.
– А живой кто-нибудь остался?
– Живой? Живой… Есть живой! Доктор Рошаль!
– Нет, докторов не надо, надо общественных деятелей.
– А он – по совместительству. Спасает детей и заложников. Выступает за бесплатность медицины. Ну вот, мы с тобой троих и нашли.
– А я и не знал, что академики – это общественные деятели. Я думал, академики – это ученые.
– А кто же, по-твоему, общественные деятели?
– Ну те, которые у тебя в передаче друг с другом грызутся.
– Эти тоже. Но под определение «культурные и цивилизованные» из них мало кто подходит.
– Значит, мы с тобой одного мнения. Спасибо за помощь, пап.
– Обращайся, если что…
«„Свободный от привязанности, без самоутверждения, исполненный твердости и доверия, неизменный среди успеха и неудачи, такой деятель называется чистым. Порывистый, жаждущий достигнуть плодов деятельности, жадный, жестокий, нечистый, движимый радостью и горем, такой деятель называется страстным. Неуравновешенный, вульгарный, упрямый, обманщик, лукавый, ленивый, легко впадающий в отчаяние и глупо медлительный, такой деятель называется темным…“ – „О, Благословенный, как же найти нам немногих чистых среди сонма страстных и темных?“ – „Ищите и обрящете“ – отвечал мне Кришна».
«Нет, – подумал с сожалением Скворцов, – „ищите и обрящете“ – это из Нагорной проповеди Иисуса. А, впрочем, почему бы не использовать. Все великие учения все равно учат одному и тому же, только вот ученики в основном из категории неуспевающих. Не успевают люди за свою суетную жизнь понять учение, некоторые постигают ближе к концу, а тут раз – и смерть стерла сознание, и рождается человек в новую жизнь опять с пустой головой. И окунается в новую череду страстей и страданий».
«И ответствовал я Кришне: „Через Твою благодать, о Неизменный, я достиг познания. Я тверд; мои сомнения унеслись от меня. Я поступаю по слову Твоему“».
Скворцов поставил точку и закрыл Макбук. Все! Осталось только перечитать и отправить издателю. Если напечатать четырнадцатым шрифтом через полтора интервала, книжка по толщине будет соразмерна первоисточнику. Кладимир допил апельсиновый сок, встал и возвел руки к потолку веранды, чтобы начать упражнение, которое в йоге называется «Поклон Солнцу». В душе Кладимира зазвучал Бах. Он ощутил себя очищенным от скверны.
Акт третий
Май 2020 года
Сцена первая
Отлетевший президент