Опалённые крылья мечты (СИ)

Молнией вспыхнуло воспоминание, выхватив, казалось, давно забытые мгновения: жаркое весеннее солнце, поездка в трамвае, волнение предстоящих соревнований, и алая, в мелких каплях влаги, оставленная на сиденье роза. В груди заныло от нахлынувших переживаний. Ольга прищурилась, замедленно произнесла:

— Букет роз…

— Спортивная сумка, — ответил парень в тон.

— День рождение…

— Соревнования.

— Денис?

— Ольга!

Они одновременно рассмеялись. Оля покачала головой, спросила весело:

— Как поживает любимая девушка, ей понравился букет?

Собеседник резко погрустнел, развел руками.

— К сожалению, нет. В смысле, букет понравился, но, как она сейчас, даже не знаю. Мы разошлись… но, не будем о грустном. — На его губах вновь обозначилась улыбка. — Как прошли соревнования? Да что я спрашиваю — конечно же вы победили!

Ольга покачала головой.

— Вы будете смеяться, но, тоже нет. В тот раз я получила сильную травму, и почти все лето провалялась в больнице.

— Да что за невезение! — Денис хлопнул ладонью по колену.

— Кстати, благодарю за розу, которую ты «случайно» оставил рядом. Мне было приятно. — Оля улыбнулась.

— Здорово. А я боялся, что не заметишь. Потом еще корил себя, что нужно было отдать в руки.

Расхохотавшись, Ольга всплеснула руками.

— Вот это да! Шел к любимой девушке, а думал о случайной знакомой.

— Возможно, это был знак. — Денис задумчиво покачал головой.

Объявили остановку, трамвай начал замедляться. Ольга взглянула за окно, где обозначились очертания знакомых домов, поинтересовалась с ноткой грусти:

— Знак чего?

Парень прижал руки к груди, сказал с жаром:

— Того, что мы встретились не случайно! Ведь в жизни не бывает таких совпадений!

Трамвай окончательно остановился, с лязгом отъехала металлическая дверь. Ольга с трудом поднялась, чувствуя, как рвутся едва возникшие нити близости, сказала коротко:

— Мне пора. — Взглянув в лицо спутника, враз ставшее растерянным, произнесла с деланным весельем: — А про совпадения мы поговорим в следующий раз, если когда-нибудь встретимся.

С тяжелым сердцем она медленно шла к дому, неся в груди щемящее чувство утраты, словно, так и не успев толком познакомиться, навсегда рассталась с кем-то родным.

Взглянув на дочь, Ирина Степановна поинтересовалась:

— Поругалась с кем?

Ольга через силу улыбнулась, прогоняя остатки грусти, сказала бодро:

— Ну что ты, мам, мне ругаться не с кем. — Заметив удивленный взгляд матери, поправилась: — В смысле, нечего делить.

— А вот я бы с удовольствием поругалась, — мать уперла руки в бока, — начальство недовольно, премиальные урезали, а вчера директора на выходе встретила, так он, подлец, даже не поздоровался — мимо прошмыгнул!

Повесив пальто на плечики, Ольга сказала с улыбкой:

— Так, может, он действительно не заметил?

— Как же, не заметил. Разовое опоздание на пять минут замечает, а как лоб в лоб с сотрудником, так валенком прикидывается. Да ну их к ляду! — Она раздраженно отмахнулась. — Ты мне лучше скажи, откуда у тебя такие деньги появились?

— Деньги? — Ольга взглянула удивленно.

— Ты мне зубы не заговаривай. Вещей на «Новый Год» надарила, фрукты пачками таскаешь. — Мать понизила голос, сказала примирительно: — Нет, я тебя не ругаю, это дело хорошее, отец как радовался, а Пашка так вообще чуть с ума не сошел, носился со своей коробкой, друзьям показывал, да и я на комбайн нахвалиться не могу. Признайся уже, с Олегом-то разошлись? Нового себе кого нашла, богатенького.

— Мам… — ощутив, что краснеет, пробормотала Ольга с укором.

Та лишь отмахнулась.

— Можешь ничего не говорить, так понятно. Олег у нас уже полгода не был, вроде как работы много, командировки частые, но ерунда это все. Когда вместе жили, заходил хотя бы раз в неделю, да и не шиковала ты с ним так.

Ольга стояла посреди коридора, ошеломленная неожиданным напором, ощущая в душе смесь раздражения, стыда и какой-то сосущей пустоты, возникшей от разбередившего былые чувства напоминания. В свое время она так и не сказала родителям о случившемся, опасаясь бестактных замечаний, и с тех пор старалась обходить тему стороной, отделываясь односложными объяснениями.

Тренькнул телефон, мать сорвалась с места, убежала разговаривать в комнату. Оставшись одна, Ольга прошла в ванную, включила воду и долго стояла, уткнувшись лбом в прохладные плитки кафеля, время от времени осторожно дотрагиваясь до свисающего с шеи на тонкой золотой цепочке кулона.

Вернувшись, Ольга столкнулась с полуодетой матерью. Увидев немой вопрос в глазах дочери, та раздраженно бросила:

— Не могут без меня элементарный вопрос решить! Отложить нельзя, а то, что мне на другой конец города тащиться, никого не волнует. — Уже уходя, мать повернулась, произнесла сердито: — Я начала готовить пельмени… закончи, пожалуйста. На кухне все найдешь. — Она вышла, громко хлопнув дверью.