Опаленные войной

Он показал левой рукой на полку, что была прибита к стене. Рядком на ней стояли папки с разноцветными корешками. Одновременно правой рукой капитан Пернонен начал выдвигать верхний ящик стола. Разведчик искоса глянул на полку, внимательно наблюдая за финским офицером, и перехватил его взгляд, брошенный на черный кожаный портфель, стоявший у стола. Вдруг дверь справа от Орлова, заскрипев, приотворилась. Оттуда в длинной ночной рубашке выглянула девочка лет пяти, щурясь от яркого света. Они оба обернулись на это явление. Комендант, изменившись в лице, закричал девочке: – Эйла, юоксе! Партисанен!

Одновременно он выдвинул ящик стола и выхватил оттуда «Парабеллум». Орлов на долю секунды опередил его пулей из «ТТ», которая навылет пробила шею коменданта.

В комнате полицаев послышался топот сапог. Разведчик метнул свою большую гранату, уже уставшей ее держать левой рукой, в начавшую, было, открываться дверь, и упал ничком на пол возле стола. Противотанковая граната попала в косяк двери. Взрыв ее был ужасен. Стоявший за сараем с автоматом наготове Иволгин, даже присел, когда от взрыва изо всех окон с левой стороны дома с пламенем и оглушительным грохотом вылетели стекла, а потом оттуда повалил дым. Из распахнувшейся двери комендатуры выбежал, мотая головой, но с черным портфелем в одной руке и пистолетом в другой, командир их группы. Он почти добежал до сарая, когда из двери с тыльной стороны дома на крыльцо в расстегнутом кителе выскочил полицейский с карабином в руке.

– Партизаны! – истошно завопил он, вглядываясь в темноту.

Иволгин вскинул ППШ и ударил очередью по белому пятну исподней рубахи, хорошо различимой в прорехе черного кителя полицая. Тот, словно споткнувшись, свалился боком с крыльца.

– Бежим к конюшне, – бросил товарищу на бегу Орлов.

Когда они пробегали мимо школы, которая была превращена в финскую казарму, оттуда уже начали выбегать солдаты с винтовками в руках. Как назло луна полностью вышла из-за облака и теперь освещала посёлок не хуже прожектора. Финны заметили движущиеся тени. Да еще собаки залаяли рядом с ними, будь они не ладны. Забухали винтовки. Несколько пуль выбили щепки из дома, за который они успели спрятаться.

– Я же тебе приказал, – упрекнул разведчика командир, чтобы ты казарму под прицелом держал.

– Так я за Вас боялся, от полицаев прикрывал. Я их пыл сейчас остужу немного.

Он сдернул у себя с пояса гранату Ф-1 и, на мгновение, высунувшись, из-за дома, швырнул ее в сторону преследовавшего их врага. Граната оглушительно лопнула в конце улицы, вспышкой осветив согнувшиеся фигуры с винтовками. Иволгин наугад полоснул в их сторону из автомата. Они с Орловым побежали огородами к конюшне, и уже не слышали, как кто-то из врагов вскрикнул, а кто-то громко стонал и ругался: «Са-атана, перкеле!».

Возле конюшни, вот удача, на облучке тарантаса с рессорами, а не просто на телеге, запряженной высоким жеребцом, сидел их товарищ, вглядываясь в темноту и держа наготове автомат. Запрыгнув на телегу, Орлов скомандовал:

– Давай, уходи по улице налево. Площадь финны перекрыли.

Жеребец после удара кнутом рванул с места так, что комья земли полетели у него из-под копыт, а седокам пришлось вцепиться в поручни.

Сквозь мелькавшие деревья разведчикам видно было, что кто-то из финнов бежит им наперерез по боковой улочке и не успевает. Повозка с грохотом пролетела в пяти шагах мимо финского солдата. Тот выскочил на дорогу, упал на одно колено и вслед беглецам бухнул выстрел из маузеровской винтовки, потом второй. Иволгин схватился за руку и простонал:

– Кажись, меня зацепило.

Километра через три Колганов перестал нахлестывать жеребца, и они поехали дальше размашистой рысью, удаляясь от поселка в сторону деревни Уница.

Между тем финны и оставшиеся в живых два полицая, один из которых был легко ранен в голову, с фонарями начали обшаривать посёлок. Почти сразу они наткнулись на спрятавшегося рядом с комендатурой, трясущегося от страха Грибанова.

– А ну, иди сюда, недобиток партизанский.

Тот вышел с поднятыми руками.

– Да это же я Грибанов, я бригадиром у вас. Мимо вот проходил, а тут стрельба.

Увидев, что полицай достал наган из кобуры, он упал на колени и заплакал: «Клянусь вам. Я же верой и правдой за новую власть».

– Хватит врать. Ты же рыбу коменданту только что заносил, не успел из дома выйти, как убивец этот подоспел. Ты его и навел. Это же дружок твой был, а может сродственник? А ну, говори, падла! Пулю слопаешь, если врать будешь!

Усатый полицай сунул ствол нагана Грибанову в рот, выбив один зуб, и взвел курок. Тот затрясся от ужаса.

– Я всё скажу. Они меня заставили.

– Кто они? Орлов это и его дружки.

– Что за Орлов?

– До войны в милиции служил. Был тут участковым уполномоченным. Он у них за главного.

– Сколько их было? Кто еще с ним?

– Еще двое точно. Я их не знаю. Орлов говорил, что у него родня в Великой Губе. Петр Мунаков, они у него остановиться хотели.

– Ясно.