Опаленные

— Я попросил Неда развлечь их завтра днем. Если мне повезет и ему удастся довести маму до изнеможения, к вечеру она просто раскиснет. Потом нам надо пережить этот бал. Надеюсь, кто-нибудь купит оба ожерелья и увезет их за тридевять земель. Тогда, быть может, мы все вздохнем спокойно.

— Итак, ты подключил Риган Рейли к расследованию этого дела.

— Да. В понедельник она улетает, но ей уже немало удалось сделать. Я рад, что завтра она будет на балу. Один из полицейских в городе — друг ее жениха. Он пришлет на бал нескольких своих ребят в штатском, чтобы они проследили за порядком.

— Бал «Стань принцессой» задумывался как волшебная сказка. Бог знает почему он обернулся кошмаром.

На столике рядом с диваном зазвонил телефон. Уилл вздрогнул и наклонился, чтобы взять трубку.

— Надеюсь, ничего страшного не случилось, — пробормотал он, переводя дыхание. — Алло.

— Здравствуй, лапонька! — весело защебетала его мать. — Мы тут сидим в аэропорту, пьем кофе, едим булочки с корицей и ждем, когда объявят посадку на самолет. Просто не верится, что мы встали в такую рань! Твой отец откопал какую-то сумасшедшую авиакомпанию! Их самолеты вылетают ни свет ни заря! Я просто хотела услышать твой голос и сказать тебе, что очень скоро мы будем у тебя!

— Я очень рад, мам.

— Есть какие-нибудь новости о нашем ожерелье? — проворковала она.

— Сегодня его нашли, — ответил Уилл, умолчав о том, что его нашли у него в кабинете.

— Слава богу! Я всегда знала, это ожерелье просто не могло бесследно исчезнуть, правда, дорогой?

— Правда.

— Не волнуйся. Это будет наш маленький секрет. Но я смогу его увидеть?

— На балу. Его, наверное, выставят на аукцион.

— Мне срочно надо поговорить с твоим отцом. Было бы чудесно, если бы он купил его для меня! Оно вернулось бы к нам — в семью, которой оно принадлежит, если, конечно, какой-нибудь сумасброд не решит потратить на него все свое состояние.

Как раз на это я и рассчитываю, подумал Уилл. Он поднял глаза на торчавший из стены гвоздь, на котором все эти годы висело ожерелье. И, словно его мать и в самом деле умела читать чужие мысли, она неожиданно сказала:

— Тогда мы сможем повесить его на то же самое место — в твоем чудном маленьком домике. Как жаль, что ты вбил себе в голову, что мы не сможем остановиться у тебя, потому что у тебя якобы слишком тесно.

Уилл сделал вид, что не расслышал последнюю фразу.

— Если папа купит тебе ожерелье, я настаиваю на том, чтобы оно хранилось у тебя, — твердо сказал он. — Слышишь, настаиваю.

Некоторое время Алметта обдумывала эти слова.

— Ну, по правде сказать, я всегда чувствовала себя королевой, когда надевала его... Ну вот! Объявили посадку! Пока, лапонька!

Раздался щелчок. Уилл положил трубку и обернулся к жене:

— Ну, поздравляю. Наша любимая мама уже в пути.

Ким рассмеялась, а Уилл почувствовал, как у него внутри все перевернулось. Он знал: это не кончится до тех пор, пока ожерелье не исчезнет из его жизни навсегда — тем или иным способом.

Суббота, 15 января

55

Гас Дос, двоюродный братец Доринды, спал сном праведника в квартире своей кузины; спал как младенец, которого ничто в мире не тяготит. Накануне вечером, улегшись в постель, он дал хорошего тумака матрасу, который показался ему слегка жестковатым. Но едва закрыв глаза, моментально отключился.

Наутро Гас проснулся ни свет ни заря. Не поняв спросонок, где находится, он сделал то, что обычно делал, когда просыпался в чужой постели и не мог вспомнить, в чьей. Сосчитал до десяти, собрался с мыслями и наконец сообразил.

— Сестрица Доринда! — воскликнул он. — Какая жалость!

Радиобудильник на тумбочке у кровати показывал шесть двенадцать утра.

— Все ясно, смена часовых поясов, — сказал он, спустил ноги с постели и встал. Пройдя на кухню, решил сварить себе кофе Кона, который так любила Доринда. Пока кофе медленно наливался в стеклянный кофейник, Гас нагнулся и попробовал дотянуться до кончиков пальцев. Это ему никогда не удавалось, но он всегда чувствовал себя бодрей оттого, что в очередной раз попытался. Он выпрямился, затем снова нагнулся. Гас повторял это упражнение до тех пор, пока у него не закружилась голова.

Кофе был почти готов — темного, насыщенного цвета, а аромат такой, что голова кругом. Гас налил себе полную чашку и проворно вернулся в постель. Поставив чашку на тумбочку, он подсунул себе под голову вторую подушку, и тут его взгляд упал на блокнот, лежавший рядом.

— Так, что у нас здесь? — пробормотал он себе под нос. Придвинул блокнот поближе и открыл его.