Опалённые болью крылья (СИ)

— Значит, объясняй, что происходит. Они ведь… в чём они? В твоих крыльях?

— Да, — сдался Кастиэль.

— И мне нужно извлечь их тоже, правильно понимаю?

— Правильно, — согласился ангел.

— Так покажи их, чтобы я мог понять, как мне действовать. Знаешь, вытаскивать пули из чего-то невидимого меня не учили, — тут Кастиэль замялся. Чуть нахмурился, глаза у него загорелись ярче, затянулось ещё несколько шрамов и оставшихся открытых ран, но самые серьёзные так и не зажили. — Кас? — дотронулся до его руки Дин. — Что-то не так?

— Я не… — ангел закусил губу, поднимая взгляд на человека и возвращая глазам обычный вид, — понимаешь…

— Слушай, мне плевать, о чём ты сейчас думаешь, Кас, — присев перед ним на корточки, сказал Дин. — Я вижу, что ты не можешь исцелиться, пока у тебя не зажили крылья. И в моих силах тебе помочь, но если я не буду видеть, чего касаюсь, то вряд ли смогу это сделать. Пули могли сместиться, понимаешь? Я ткнусь в пустоту и пораню тебя ещё больше. Ты этого хочешь?

— Нет, но…

— Как бы они сейчас ни выглядели, мне всё равно, ясно? Покажи, Кас.

Кастиэль вздохнул, опуская веки. Несколько секунд он набирался сил, моральных и физических, чтобы это сделать, а потом — по каждому перу прокатилась волна энергии, и крылья тяжёлым грузом раскинулись по номеру, заняв большую часть свободного пространства. Они не были оборванными или костлявыми, как предположил Дин, исходя из отпечатков возле тел погибших после Падения ангелов. Это были настоящие огромные крылья, действительно способные поднять в воздух человека. Винчестер даже задумался на секунду — почему ангелы не научились летать буквально? То есть, не телепортироваться, а как птицы — поднимаешься в воздух и летишь. Судя по тому, какая мощь скрывалась за этими невероятными живыми конструкциями, такое было вполне возможно.

— Охренеть, — выдохнул он. Вихрь перьев стих, и Дин, увидев, как по некоторым из них стекают капли крови, словно очнулся, вспомнил, что должен делать.

Он отошёл чуть назад и окинул крылья взглядом, прикидывая, откуда бы начать. Заметил, что одно крыло было словно чуть выше другого, нахмурился, подошёл к «низкому» ближе, коснулся его. Кас вздрогнул, крыло дёрнулось так, словно Дин прикоснулся к нему не ладонью, а раскалённым железом.

— Оно сломано, — сообщил он Кастиэлю. Ангел, судорожно вздохнув, ещё раз шевельнул крылом, на пробу. Дин снова дотронулся до него, утешающе погладил по перьям, ощупал пострадавшее место. — Хотя погоди. Кажется, просто вывих. Я вправлю и всё будет в порядке, ладно? Даже если кость сломана, ты её исцелишь, так?

— Потом, — сквозь стиснутые зубы сказал ангел. Дин согласно кивнул, сходил за тарелочкой с пулями и вернулся обратно.

Он старался действовать осторожно. Поглаживал крылья, когда Кас не сдерживал хриплого вздоха, увлечённо расправлял и отмывал от крови перья, наблюдал, как раны затягиваются.

А Кастиэль просто смотрел в одну точку, не отрываясь, едва дыша. Отчего-то он побоялся сразу сказать Дину правду. Правда эта была очень простой, и даже до охотника она бы дошла сразу: Касу было больно. Дин прекрасно знал, что ангелы могли прикасаться к человеческой душе, но при этом причиняя им дикую боль, которая в некоторых случаях могла привести к ужасным последствиям, вроде взрыва тела или уничтожения самой души. Точно так же обстояло дело и с ангелами — за неимением души, её роль частично выполняла благодать. Физическим её воплощением были крылья — полу-эфемерные, непостижимые, которых никогда не должно было касаться ничто материальное. И тем более — такая грубая материя, как человеческое тело. Даже прикосновения собственного сосуда к полностью физически воплощённым крыльям могли быть жутко болезненными — что уж тут говорить о других людях?

Поэтому ангелы никогда не показывали своих крыльев даже собственным братьям. Поэтому всегда были видны только тени. Поэтому Кастиэль сейчас так отчаянно сжимал пальцами подлокотник кресла и стискивал зубы. Будь его воля — он бы сейчас же выпорхнул бы из этого тела, чтобы прекратить ощущать мучительные прикосновения Винчестера, который ничего не замечал. Напротив, он поглаживал его перья, улыбаясь, что-то приговаривая, как будто общался с маленьким ребёнком или диким животным.

— Молодец, вот так, — в очередной раз ободряюще провёл он ладонью по крылу. Каса дёрнуло, словно от удара током. — Всё хорошо. Я уже почти закончил, — эта фраза придала ангелу сил. Но «всё закончил» Дин только с одним крылом, здоровым — когда прикосновения прекратились, Кастиэль с облегчением вздохнул, но почти сразу подавился воздухом, потому что охотник тут же дотронулся до другого крыла.