Опалённые

– Умрут естественной смертью от рук «коварных троцкистов», – пожал я плечами. – В данном случае цель оправдывает средства. С не признающими правил чести людьми не стоит ограничиваться себя чем-либо. Один раз уже доограничивались.

Намёк был более чем понятен, но именно Туркула он не касался. Скорее уж его оппонентов из числа тех, чересчур мягкие действия которых и привели Белую Гвардию к поражению.

– У вас полный карт-бланш, Александр. Безумием стало бы пытаться ограничивать действия, которые приносят столь весомые плоды. Мы переориентируем группы на внедрение в армию СССР. Я же, после становления Председателем РОВС, начну переманивать рядовой состав КИАФ и прочих организаций эмиграции. С их руководством тоже начнутся переговоры о слиянии.

– Одиночки и наёмники.

– Они тоже. Но вот о чём хочется вас спросить… Какое «знамя» должно быть у РОВС, помимо освобождения России от большевистского ига? Слишком много различных мнений. Одни видят возрождённую Россию парламентской республикой. Другие некой федерацией. Третьи мечтают о восстановлении монархии, причём кандидатура объявившего себя Императором Всероссийским Кирилла Владимировича… не пользуется авторитетом.

– Моё мнение может сыграть сколь-либо значимую роль?

– Скромность, Александр, вам не приличествует. О вашем существовании знает менее двух десятков человек во всём РОВС. Это знание из числа особо секретных, даже сам пока ещё Председатель получит перемешанные правду и ложь. Для него вы представлены в образе сразу нескольких людей, что затрудняет понимание.

– Впечатлён.

– Сейчас впечатлитесь ещё сильнее. В этом доме восемь моих людей, но лишь двое появляются в этой комнате. Те, которые сопровождали меня при встрече с вами. Остальным запрещено даже приближаться, дабы и голос опознать не смогли. Вот такие меры предосторожности, дабы не расширить круг тех, кому известно о вашем существовании и особенно личности.

Однако! Многое я мог ожидать от командира Дроздовской дивизии, но чтобы вот так, чтобы до столь жуткой степени секретности… Действительно, знание такого рода способно произвести самое мощное впечатление на любого. И абсолютная серьёзность Туркула. Пожалуй. если кто-нибудь случайно узнает мою личность, может схлопотать не порицание и не угрозу, а пулю в лоб. Жёстко, рационально, эффективно. С таким методом ведения дел Туркул и впрямь способен на многое.

– Приятно удивлён вашей решимостью, генерал.

– Иначе нельзя. Сейчас вы для РОВС как полковник Австро-Венгерского ГенштабаАльберт Рэдль и лидер Боевой Организации эсеров Евно Азеф без его второго дна в одном лице. Только работающий не за деньги, а по идейным соображениям.

– Сравнения у вас… – чуть было не подавился я чаем. – Обе персоны, знаете ли. крайне омерзительны. Один жадный до денег наркоман и педераст. Другой – подлейшее создание с манией величия и ненавистью ко всем вокруг, кто хоть в чём-то его превосходил.

Туркул тут лишь улыбнуться соизволил. В целом я понимал, почему он привёл именно такие сравнения. Завербованный агентами нашего Генштаба тогда ещё майор Альберт Рэдль имел доступ к самым важным документам Генсштаба Австро-Венгрии. И эти самые документы он передавал своим русским кураторам, по сути парализуя эффективную работу австрийской разведки, контрразведки и частично даже всей армейской машины. Делал он свою работу столь умело, что попался исключительно по причине собственной наглости и беспечности.

Евно Фишелевич Азеф – это уже совсем другая история, да и фигура сего р-революционера отличалась от фигуры Рэдля. Схожи они были лишь патологической любовью к деньгам и красивой зизни. Азеф… Ценнейший провокатор Охранного отделения Российской империи, на протяжении многих лет сдававший с потрохами всю революционную шелупонь – как из партии социалистов-революционеров, так и из других, для него никакой разницы не было. Хотя тот ещё жук! О части готовящихся терактов сообщал, другую часть утаивал, а их исполнение возносило его на самый верх. Двурушник, интриган… талант. И сумел даже после провала выйти сухим из воды, бежав как от Охранного отделения, так и от «товарищей по партии».

– Вернёмся к вашему мнению, которое вы так и не огласили, Александр. Среди узкого круга посвящённых в ваше существование это мнение главного лица нашей… резидентуры в СССР. Для иных, не столь посвящённых – глас круга лиц, выделяющих крайне значительные средства для продолжения борьбы против большевизма и за возвращение России. В любом случае – голос весомый. Мне он тоже нужен, для придания дополнительного веса уже собственному голосу и голосам сторонников. Я объяснил мотивацию своего вопроса?

– Бесспорно, Антон Васильевич. Если уж зашла речь о таких делах, то скажу абсолютно серьёзно, как мыслю. Монархия, но ограниченная властью парламента. Не декоративная, о нет, но системы сдержек и противовесов необходимы, пускай в них я не великий специалист. Скажу лишь, что германская модель, установленная во времена Бисмарка, видится наиболее продуктивной.

– Голос крови, – усмехнулся Туркул. – Я бы поставил на британскую, они не сильно отличаются.