Опаловый перстень. Авантюра доктора Хирна

Какими бы странными ни выглядели фантазии Макдауэла относительно Шарля Леконта, но почва для них, несомненно, была. Шарль имел очень выразительную, благородную наружность, сэр Уилки, полный английских предрассудков, держался с ним удивительно любезно, а временами даже искоса бросал на него восторженные взгляды. Разумеется, старику и в голову не приходила истинная причина благоговения сэра Уилки. Напротив, он видел в этой симпатии элементы служения царственной особе и сочинил уже целый роман. Героем его, конечно, был Шарль. Но Шарль в нем был не просто горный инженер — он был претендентом на руку мисс Нэнси, а значит, сыном какого-нибудь французского гранда. Шарль влюбился в прекрасную американку и достал рекомендательное письмо от Рошара, чтобы иметь предлог войти в дом плантатора. В настоящее время горный инженер только и ждал удобного случая, чтобы объясниться и сложить к ногам мисс Нэнси свое имя и богатство. Вот что вообразил себе Макдауэл.

Перед тем как сесть за стол, плантатор с радостью заметил, что сэр Уилки обошел два раза вокруг своего приятеля и выказал тому знаки глубокого почтения. Затем Уилки взял молодого человека за руку и, пока внимание всех было занято чем-то другим, отошел на два шага и быстро составил из своих кулаков какую-то диковинную мельницу. Добряк Уилки повторил один из моментов поединка между молодыми людьми, однако Макдауэл, даже не подозревающий об этом бое, решил, что стал свидетелем некоего тайного знака, условного сигнала между молодыми людьми. «Отлично! — мысленно сказал он себе, садясь за стол и, по обыкновению, потирая руки. — Очень ловко! Этот молодой человек по меньшей мере герцог и пэр. Он будет моим зятем!»

Обед прошел без особых инцидентов. Макдауэл, занятый своими мыслями, принимал слабое участие в общей беседе. Заговорили о Новом Орлеане, который молодые люди осматривали, прежде чем приехать на плантацию.

— Ну что, как вам нравится наша Луизиана? — спросил старик, обращаясь к Шарлю.

Решив идти прямо к цели, плантатор взял Шарля под руку.

— Потолкуем-ка, — сказал он. — Сэр Уилки утверждает, будто вы что-то хотите мне передать…

Шарлю немного не понравилась поспешность друга, однако он не показал виду и подтвердил свое желание побеседовать с миллионером по важному вопросу.

— Так говорите, пожалуйста, я вас слушаю.

— Мистер Макдауэл, — сказал Шарль, — вы хорошо знаете сэра Уилки. Он принадлежит к одной из первых фамилий древнего саксонского рода, он очень богат и со временем станет пэром Англии. Мистер Макдауэл, честь имею просить у вас руки вашей дочери, мисс Нэнси Макдауэл, для моего друга — сэра Уилки Робертсона.

Макдауэл сначала опешил, но, подумав с минуту, пришел в восхищение от этой, как он решил, новой остроумной хитрости молодого французского аристократа.

— Прекрасно, — сказал он, — отлично, право. Вам хочется заставить меня высказаться первым. Ну что ж, посоревнуемся!

Шарль между тем ждал его решения.

— Какой же вы мне дадите ответ? — спросил он.

— Нет, мой милый, — сказал Макдауэл, — моя дочь не выйдет за баронета. Ага, — прибавил он, видя, что Шарля изумил его резкий отказ, — придумайте-ка что-нибудь другое!

И плантатор ушел. Шарль замер посреди веранды, точно жена Лота, превращенная в соляной столб. К нему подошел сэр Уилки.

— Ну что, друг мой? — тревожно спросил он.

— Сейчас расскажу, — ответил Шарль, — но сначала ответьте, уверены ли вы в психическом здоровье Макдауэл а?

Глава IV Фантазия мистера Макдауэла, сердце Нэнси и рука сэра Уилки

Сэр Уилки отнесся к своей неудаче спокойнее, чем можно было ожидать. Когда приятель в мягкой форме передал ему отказ плантатора, он только вздохнул и сказал:

— Ну, значит, бедному Уилки на роду написано остаться холостяком!

А потом прибавил с улыбкой:

— Счастливо оставаться, дружище! Мне остается только паковать чемоданы.

— Вы уезжаете? — удивился Шарль.

— Конечно. Здесь мне больше нечего делать.

— Подождите несколько дней, и мы, скорее всего, отправимся вместе, — сказал Шарль и поведал баронету о странных намеках, которые ему сделал Макдауэл, а также о своих сомнениях, что надеждам плантатора найти золото суждено сбыться.

— Мне кажется, что здесь какая-то мистификация, — прибавил он, — и мы — ее жертвы. Однако я вовсе не расположен служить предметом эксцентричных выходок Макдауэла. Я хочу уже завтра объясниться с ним и высказать все, что думаю о происходящем.

— В таком случае подождем до завтра, — сказал добрый Уилки, — я отложу свой отъезд.