Опасайся взгляда Царицы Змей

Лида стала складывать зверобой на деревянные полочки. Она любила эту травыванов цвет. Собранный в ночь на Ивана Купалу, он служил надежной защитой от любой порчи, сглаза, чертей и колдовства. Это одно из двенадцати растений розенкрейцеров[8]. Так ей объясняла бабушка. Лида впитывала науку о травах и их необычных свойствах с младенчества, когда баба Марфа брала ее с собой в лес, показывала всякие цветы и растения, деревья, ягоды и грибы.

Иван тоже водил Лиду то на речку, то на озера, рассказывал свои фантастические истории о волшебных кладах, леших, русалках, лесном хозяине. На природе он был как дома, к чему приучил и младшую из своих девочек. Алена была не любительница слушать сказки, а когда выросла, стала открыто стесняться отца, избегать его общества. Лиду она считала немного чокнутой и относилась к ней снисходительно, как к дурочке. Что, дескать, с нее возьмешь?

С Лидой было трудно найти общий язык. «Не от мира сего», «себе на уме» – такое мнение сложилось о ней у жителей села. Молодежь ее сторонилась, а старики, наоборот, любили и частенько вели с ней степенные, неторопливые беседы. Задушевными подругами Лида не обзавелась. Она не поверяла никому, о чем мечтает долгими зимними вечерами, когда негромко потрескивают дрова в печи, а за окном падает крупный пушистый снег, неслышно опускаясь на землю, на деревенские крыши…

Сергей проспал почти сутки, вернувшись из деревни. Ему снились купальские огни, роса на лугах, лесное озеро, туман, черные лукавые глаза Алены. Девушки в венках увлекали его к реке, и в лунном блеске у них вместо ног серебрились длинные русалочьи хвосты…

Его разбудил телефонный звонок. Не сразу сообразив, где он, Сергей сел и вытер испарину со лба. Боже! Что ему снилось? Захотелось выпить крепкого чаю и выйти на балкон, подышать свежим воздухом. Двухкомнатная родительская квартира в Харькове показалась убогой, запущенной. Приехав на выставку, он вместе с француженками остановился в гостинице – так удобнее, да и хлопот меньше. Но после поездки на деревенский праздник вернуться в гостиницу показалось невозможным. Он не мог объяснить почему.

Телефон снова надоедливо запиликал. Горский взглянул на дисплей. Звонила Нина Корнилина.

– Сережа… – она заплакала, тихо и безнадежно, жалобно всхлипывая.

– Что случилось?

– Артур…

– Нина, успокойся, прошу тебя. Он опять чудит? Мне приехать?

– Да, конечно, только… – она судорожно вздохнула. – Артур умер…

– Что-о?

Сергей ожидал чего угодно, только не этого. Артур был напуган, да. Но от страха не умирают, во всяком случае, молодые и крепкие мужчины. Сердце у него было здоровое. Что за чушь?..

– Нина, как это произошло?

– На него упал стеллаж в мастерской. Ночью. Я спала, ничего не слышала… – она снова заплакала, горько, навзрыд, как плачут маленькие дети.

– Какой стеллаж? – Он понимал, что задает глупый вопрос, но ничего другого просто не приходило в голову.

– Железный… Помнишь, на котором маски всякие стояли гипсовые, бюсты? Там их два, рядом. Оба были прикреплены к стене. Не представляю, как это могло случиться?! – Нина помолчала, собираясь с духом. – У него разбита голова, висок. Наверное, угол стеллажа… – она не договорила, всхлипнула. – Я вызвала «скорую», но было поздно. Сказали… что Артур умер мгновенно, сразу. Не мучился…

– Я сейчас же приеду.

– У нас полно милиции… Они не знают точно, несчастный случай это или нет…

– То есть как? Они что, думают…

– Да. Они думают, это может быть… убийство…

– Боже мой! Полный абсурд! Кому могло понадобиться убивать Артура? Он что, депутат, журналист, бизнесмен?

– Я тоже так думаю, но он был не в себе последнее время… Он тебе рассказал?

Сергей вспомнил слова Артура: тот пытался ему что-то объяснить, втолковать, но не смог. Говорил путано, будто бредил.

– Знаешь, Нина, я так его и не понял. Я подумал, у него нервный срыв, от переутомления, от работы. С творческими личностями такое случается.

– Да… – она вздохнула. – Ты видел «Царицу Змей»?

– Конечно! Потрясающая вещь…

– Она твоя… Я имею в виду, Артур хотел подарить ее тебе, когда выставка закончится. Говорил, что она должна быть только у тебя.

– Но почему?

– Я не знаю. Но хочу выполнить последнюю волю мужа. Возьми картину.

– Хорошо… – Сергей был растерян.

Когда он приехал в дом Корнилиных, тело Артура уже увезли. В мастерскую никого не впускали. Несколько милиционеров расспрашивали Нину, соседей, знакомых, приехавших выразить соболезнование. За забором толпились «почитатели» и просто любопытные. Слух о внезапной смерти художника мгновенно облетел город.