Опасайтесь бешеного пса

— Мне бы собаку, такую… — молодой человек развел руками, отчего на его безымянном пальце сверкнула здоровая печатка, — крутую, чтобы могла задавить кого нужно без лишнего базара.

Женщина в ватнике затянулась папиросой и криво усмехнулась.

— Это вы не по адресу, молодой человек. Мы таких собак не тренируем.

— А вот этот? — парень ткнул пальцем в клетку, откуда на него злобно взирал мускулистый ротвейлер. — Чё, неужели ему слабо будет какого-нибудь козла завалить?

— Это смотря что вы имеете в виду под козлом, — сухо ответила женщина в ватнике. — Если копытное животное, то способен.

— Понял, — разочарованно протянул парень, — уж я сколько километров намотал от одного питомника к другому. В одном даже поводырей для слепых предложили! Курам на смех!

— Ну это кому смех… — сурово сказала женщина и бросила окурок в стоявшее у вольера ведро.

— Ладно, — махнул рукой обладатель печатки. — Что делать, не знаю. Может, вы кого посоветуете, вы же все знаете друг друга. У кого можно добыть настоящую крутую, в натуре, псину? Все говорят — есть где-то, а где — никто не знает. Может, подскажете. Достану пса и вам отстегну, как полагается. Ну, серьезно, мамаша! Я за базар отвечаю!

— Заманчивое предложение, — все так же криво усмехнулась дама, — но… должна вас огорчить. Я действительно не знаю, где готовят тех собак, которых вы ищете, сыночек!

— Ну это, да вы не обижайтесь, это же я так… ну, уважительно, что ли…

— Я поняла. Лестно иметь подобного отпрыска. С печаткой.

Парень хмыкнул.

— А адресок?

— Я не знаю, честное слово. Даже если вы меня начнете пытать, — при этих словах обладатель печатки поморщился, как от зубной боли, — я все равно не смогу вам назвать того, чего не знаю.

— А как же эту завалили, кандидатшу? Там же конкретный пес работал?

— В каком смысле конкретный?

— Ну, такой нормальный, сильный, что ли, тренированный…

— Раз работал, значит, есть где-то и такие конкретные люди, — женщина пожала плечами. — Я слышала, что есть, но где именно, не могу сказать.

Парень окинул взглядом ряд одинаковых вольеров, из-за решеток которых на него смотрели пары очень неласковых глаз. Этот питомник ему рекомендовали как очень суровый, готовящий псов, совмещавших службу телохранителя и охранника. Больше всего его поразило стоявшая здесь полная тишина без лая, тем более легкомысленного тявканья. Собачий народ в вольерах сидел очень серьезный. И встретиться с кем-нибудь из них один на один совершенно не хотелось.

И тем не менее эти молчаливые звери, следившие сейчас за ним из своих казенных жилищ, были малыми детьми по сравнению с теми, воспитателей которых он искал.

— А ваши, значит, не могут…

— Наши — нет.

* * *

Открывая дверь, Ольга приготовила улыбку и одновременно фразу, типа: «Мальчики мои бедные, совсем заждались!»

Но по напряженной тишине в прихожей она поняла, что улыбаться будет некому, точнее — нечему. Тишина продлилась всего несколько секунд. Не успела она снять сапоги, которые, кстати, давно пора отнести в мастерскую поставить новые набойки, как, резко распахнув дверь своей комнаты, в прихожей появился Геннадий. Он был опять под градусом или все еще не протрезвел со времени их встречи у школы.

— Ты что ж, сука, делаешь? — начал он негромко, неожиданно писклявым голосом. — Я тут бьюсь ради вас лбом о стену, а ты?! Даже при мне с кобелями никак не расстанешься! У тебя же двое детей растут!

Ей только хватило сил, чтобы крикнуть:

— Геннадий!

На душе стало сразу черным-черно.

Из своих комнат появились сыновья.

— Отец, — неодобрительно, даже с легкой угрозой проговорил Петруша. И его девятнадцатилетний бас прозвучал контрастом по сравнению с визгливым пьяным голосом отца. — Я же тебе сказал, сиди в комнате и не высовывайся!

Видимо, и до нее тут происходили баталии.

— Во! — навел на нее палец Геннадий. — Это ты их так воспитала. Вы в чьей квартире живете, сучата? — Он рванулся к детям, потом снова к ней. — Иди, тварь, к своим педерастам, спи с ними сколько угодно, мне это все до лампочки. Поняла?!

Он схватил с пола сапог, хотел бросить в приоткрытую дверь, но промахнулся. Сапог полетел Ольге в лицо, и она с трудом успела увернуться. Да так и осталась стоять, не отнимая рук от лица.

— Ну, уж это совсем! — проговорил Петруша.

Павлик исчез ненадолго в своей комнате и вернулся с наручниками, которые одноклассники со смехом подарили ему недавно на день рождения. Ольга еще тогда слегка рассердилась на них «Ну и шутки» Петр приблизился к отцу и В одно мгновение, словно тренировался всю жизнь, застегнул наручники на его руках.

— Предупреждал же, маму тронешь — всё!

Это даже Ольге показалось излишним, и только она хотела строго велеть сыну немедленно снять наручники с отца, как Геннадий повел себя еще более идиотским образом. Он заорал:

— Сговорились тут?! А у меня ноги есть!

Видимо, он собирался проучить Петра и ударить его ногой. Однако движение опять получилось неточным, и, потеряв равновесие, Геннадий с размаху грохнулся об пол.

— Ну вот, доигрался, — назидательно произнес Петр, словно эти безобразные сцены происходили в их квартире каждый вечер и он к ним давно привык.