Читаем Опасная бритва Оккама полностью

Даже если столь полного отчуждения не происходит, антагонизм между «верхами» и «низами» уменьшает эффективность социосистемы. (В Древнем Китае это называлось «потерей Пути» и считалось самой опасной болезнью общества.) Как правило, первоначально система управления теряет связь с интеллигенцией, которая формирует оппозицию Владельцу[252]. Тем самым, во–первых, часть ресурсов социосистемы будет расходоваться на внутреннюю борьбу, во–вторых, вследствие возникновения теневой системы управления (оппозиция Владельцу — это всегда позиция альтернативного Владельца) в системе начинают циркулировать паразитные информационные потоки. Наконец, система управления, оппозиционная интеллектуальному сообществу, не может использовать его ресурсную базу — качество элементов системы управления падает.

Дополнительные проблемы создает глобализация. Исторически противоречие между управляющей системой и наиболее пассионарными элементами социума решались оттеснением «аутсайдеров» на географическую периферию. Сейчас фронтир отсутствует. Соответственно общество либо «перегревается» (пассионарность расходуется на рост преступности), либо теряет перспективу (пассионарные элементы уходят во внутреннюю эмиграцию — наркотики, виртуальность и т. п.).

Низкая эффективность и недостаточная пропускная способность информационных каналов современных управленческих систем обусловлена как рекурсивностью иерархических структур, так и постоянным повышением значимости управленческого решения. Достаточно высокий образовательный и культурный уровень современных бюрократов способствует насыщению административной среды информационными конструктами.

Рассмотрим типичную управленческую задачу, в которой требуется совершить выбор одного из представленных решений. Как правило, чиновник не настолько компетентен в рассматриваемой проблеме, чтобы сделать осмысленный выбор (мы рассматриваем часто встречающийся «идеальный случай», когда явно неадекватные варианты отсеяны предыдущими информационными фильтрами). В подобной ситуации правильным является «метод случайного тыка», но он, во–первых, выглядит «несерьезно» и, во–вторых, занимает недостаточно времени. У чиновника возникает подозрение, что он слишком легко подошел к важному вопросу, что он недостаточно трудился. Подобное чувство для современного человека невыносимо, и бюрократ, чтобы сохранить уважение к себе и собственной работе, начинает, как ему кажется, осуществлять, а на самом деле — имитировать, активную деятельность.

Он ставит вопрос на коллегии. Заслушивает мнение экспертов. Обсуждает проблему с подчиненными и начальством. Организует комиссии и подкомитеты. Иными словами, он подвергает исходную задачу значительному информационному усилению. Однако поскольку усилению подвергается не только «сигнал» (правильное решение), но и «шум» (остальные решения), вся эта активность не влияет на исходную задачу. В конце конц 0в чиновник вновь оказывается лицом к лицу с необходимостью выбора и произносит сакраментальное: «Ничего не остается, кроме как принять административное решение».

Проблема состоит в том, что он не только растратил свое время и время подчиненных ему и взаимодействующих с ним структур на выполнение априори бесполезной работы (низкая эффективность системы управления), не только отложил решение важной задачи (запаздывание в каналах управления), но и перегрузил управленческую структуру огромным количеством вновь произведенной информации, в которой никто не нуждается (информационная перегрузка каналов управления). Поскольку каждый чиновник старается занять свое рабочее время полностью, даже находящаяся на «холостом ходу» административная система полностью загружает свои информационные линии. Это означает, что переход системы в «рабочий режим» немедленно перегружает ее; аварийный режим вызывает, как правило, фрагментацию информационных потоков, прогрессирующую потерю связности и распад системы управления.

Закон автокаталитического возрастания информации в бюрократической системе проявляется тем острее, чем выше интеллектуальный уровень управленцев.

Важным проявлением этого закона является сдвиг фаз в канале управления. Вследствие запаздывания прохождения информации и задержки в принятии решений к моменту «отклонения управляющих поверхностей» состояние социосистемы успевает значительно измениться. В новых условиях действия, направленные на стабилизацию положения, напротив, дестабилизируют СТЗ Система приходит в раскачку и разрушается при нарастающих автоколебательных процессах.

Перейти на страницу:

Все книги серии Philosophy

Софист
Софист

«Софист», как и «Парменид», — диалоги, в которых Платон раскрывает сущность своей философии, тему идеи. Ощутимо меняется само изложение Платоном своей мысли. На место мифа с его образной многозначительностью приходит терминологически отточенное и строго понятийное изложение. Неизменным остается тот интеллектуальный каркас платонизма, обозначенный уже и в «Пире», и в «Федре». Неизменна и проблематика, лежащая в поле зрения Платона, ее можно ощутить в самих названиях диалогов «Софист» и «Парменид» — в них, конечно, ухвачено самое главное из идейных течений доплатоновской философии, питающих платонизм, и сделавших платоновский синтез таким четким как бы упругим и выпуклым. И софисты в их пафосе «всеразъедающего» мышления в теме отношения, поглощающего и растворяющего бытие, и Парменид в его теме бытия, отрицающего отношение, — в высшем смысле слова характерны и цельны.

Платон

Философия / Образование и наука
Психология масс и фашизм
Психология масс и фашизм

Предлагаемая вниманию читателя работа В. Paйxa представляет собой классическое исследование взаимосвязи психологии масс и фашизма. Она была написана в период экономического кризиса в Германии (1930–1933 гг.), впоследствии была запрещена нацистами. К несомненным достоинствам книги следует отнести её уникальный вклад в понимание одного из важнейших явлений нашего времени — фашизма. В этой книге В. Райх использует свои клинические знания характерологической структуры личности для исследования социальных и политических явлений. Райх отвергает концепцию, согласно которой фашизм представляет собой идеологию или результат деятельности отдельного человека; народа; какой-либо этнической или политической группы. Не признаёт он и выдвигаемое марксистскими идеологами понимание фашизма, которое ограничено социально-политическим подходом. Фашизм, с точки зрения Райха, служит выражением иррациональности характерологической структуры обычного человека, первичные биологические потребности которого подавлялись на протяжении многих тысячелетий. В книге содержится подробный анализ социальной функции такого подавления и решающего значения для него авторитарной семьи и церкви.Значение этой работы трудно переоценить в наше время.Характерологическая структура личности, служившая основой возникновения фашистских движении, не прекратила своею существования и по-прежнему определяет динамику современных социальных конфликтов. Для обеспечения эффективности борьбы с хаосом страданий необходимо обратить внимание на характерологическую структуру личности, которая служит причиной его возникновения. Мы должны понять взаимосвязь между психологией масс и фашизмом и другими формами тоталитаризма.Данная книга является участником проекта «Испр@влено». Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это здесь

Вильгельм Райх

Культурология / Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Наши разногласия. К вопросу о роли личности в истории. Основные вопросы марксизма
Наши разногласия. К вопросу о роли личности в истории. Основные вопросы марксизма

В сборник трудов крупнейшего теоретика и первого распространителя марксизма в России Г.В. Плеханова вошла небольшая часть работ, позволяющая судить о динамике творческой мысли Георгия Валентиновича. Начав как оппонент народничества, он на протяжении всей своей жизни исследовал марксизм, стремясь перенести его концептуальные идеи на российскую почву. В.И. Ленин считал Г.В. Плеханова крупнейшим теоретиком марксизма, особенно ценя его заслуги по осознанию философии учения Маркса – Энгельса.В современных условиях идеи марксизма во многом переживают второе рождение, становясь тем инструментом, который позволяет объективно осознать происходящие мировые процессы.Издание представляет интерес для всех тек, кто изучает историю мировой общественной мысли, стремясь в интеллектуальных сокровищницах прошлого найти ответы на современные злободневные вопросы.

Георгий Валентинович Плеханов

Обществознание, социология