Опасная граница: Повести

Девушка поставила перед ним очередную кружку пива с шапкой белой пены. Малы не стал ждать, пока она хоть немного осядет, и сразу принялся пить. Счастье должно к нему вернуться, непременно должно, ведь в прошлый раз ему так везло. Тогда он выиграл несколько сотен. Выигранные в тот вечер деньги уже исчезли, и теперь он пустил в ход те, которых ему должно было хватить до следующей зарплаты. На что же он будет жить? Опять придется просить взаймы. А может, пойти на содержание к Ирме?

— На чай-то хоть дашь немного? Не будь скрягой, — проговорила Ирма.

Малы горько улыбнулся. Наверное, она не заметила, что он все время проигрывает. На Ирму он еще никогда не тратился. Он бросил на стол десять крон бумажкой, чтобы все видели, какой он щедрый кавалер. Девушка обняла его за плечи и прижалась к нему.

— Подожди, не мешай!

— Я принесу тебе счастье.

Карты к нему шли такие, будто их кто-то заколдовал. Ирма принесла ему скорее несчастье. Большими глотками Малы допил свое пиво и попросил принести еще: все равно терять ему больше нечего.

— Когда играешь на деньги, не пей! — зашептала ему на ухо девушка.

— Хорошо тому живется... — пробубнил пекарь. На голове у него была надета фуражка, покрытая мучной пылью. Знакомые шутили, что он не снимает ее, даже когда ложится спать.

Либиш, Ганике, почтальон Фрайберг, зажиточный крестьянин Келлер, Гардер, Мюллер — эта компания картеж-пиков имела в трактире Рендла свой стол. Бывало и так, что они отмечали здесь день рождения или какое-нибудь другое событие, и тогда вместо карт на столе появлялись бутылки с коньяком или сливовицей. Потом выпивка продолжалась в задней части трактира, где собирались разные темные личности. Жены картежников ненавидели эту компанию. Ходили слухи, что подвыпившие мужички иногда пошаливали с Ирмой, этой косматой потаскушкой. Женщины даже ходили жаловаться в полицию.

— Это ваше дело за своими мужиками смотреть,- — сказал им старший вахмистр Янда. — Я никому не могу запретить посещать трактир. А что касается этой девушки, то откуда вы знаете, что все эти слухи — правда? Может, все это бабьи сплетни? Смотрите, как бы Рендл не подал на вас в суд.

Малы никто не упрекал за то, что он ходит в трактир, никто не ругал за то, что к середине месяца у него уже не остается денег на питание и он вынужден занимать. После выплаты долгов все повторялось сначала. Напрасно Карбан просил его подумать немного о себе, бросить эту мерзкую компанию. Иногда Малы заступал на службу после изрядной попойки и от него разило перегаром. Если бы Карбан действительно был таким строгим, каким хотел казаться, то Малы, несомненно, имел бы массу неприятностей.

— Я хожу туда в гражданском, — защищался таможенник. — Сыграть один конок — это мое единственное развлечение. Чем еще можно заниматься в такой дыре?

— Сосватайте себе женщину, женитесь, заведите семью, — советовал ему Карбан. — Годы уходят. Смотрите, а то кончите так же, как Непомуцкий. Если бы он был женат, с ним бы ничего подобного не случилось.

С вечера Малы казалось, что счастье улыбнулось ему, как и в прошлый раз. «Сейчас мы вытряхнем карманы этим старикашкам, которые, проиграв пять крон, начинают беспокойно дергаться», — злорадно думал он. Но время шло, а вместе с ним улетучивалось и его счастье. На лицах соперников появились усмешки, начали раздаваться обидные подковырки. А Малы заливал горечь проигрыша большими глотками пива.

Время от времени подходила Ирма и прижималась к его плечу, стараясь немного подбодрить. Но сегодня он не обращал на нее внимания, она не волновала его. Все свое внимание он сосредоточил на игре. По-настоящему его мог обрадовать только крупный выигрыш. Насмешки же партнеров здорово злили. С каким удовольствием он бы посмеялся над этими расплывшимися в ухмылках физиономиями, но, как он ни старался, как ни комбинировал, как ни пытался по лицам соперников угадать их карты, у него ничего не получалось. Очевидно, Ирма счастья ему не принесла.

— Плюнь на них! Сегодня тебе не везет, просто не твой день, — шептала она ему на ухо, выяснив, что он безнадежно проигрывает. — Пойдем лучше ко мне. Я сварю тебе кофе, выспишься хорошенько, а в следующий раз отплатишь им за обиды с процентами.

Она хотела, чтобы он поднялся наверх, в ее комнатку. Малы не раз бывал там. Девушка варила ему кофе, ухаживала за ним. После каждой такой ночи он обычно спал до обеда. Рендл, очевидно, знал, что таможенник изредка ночует у Ирмы, но никогда ему и слова не сказал. Как-никак он государственный служащий и породниться с ним совсем не помешало бы. Ирме же он сделал замечание, но та только фыркнула в ответ. Она-де совершенно свободна, Малы тоже, так почему им нельзя встречаться? А что обстановка здесь, в пограничной области, ухудшается, что обостряются отношения между чехами и немцами, это ее не касается, и вообще, один бог знает, как будут развиваться события дальше.