Опасная игра

Через полуоткрытое окно до них донесся унылый протяжный стон — скорее даже не стон, а вздох, влетевший в комнату на крыльях ветра.

Милман вздрогнул, будто от удара. Жаркая испарина покрыла его лицо, и, сколько он ни старался, так и не смог сдержать слез, хлынувших из глаз. До боли стиснув дрожащие руки, он хватал губами воздух, стараясь унять бешено колотившееся сердце.

— От этого ожидания я скоро сойду с ума, — угрюмо прохрипел он. — Господи, как бы мне хотелось сейчас оказаться там! Но что толку?! Шериф, мой друг, все наши соседи, даже закон — все глухи и слепы к моим мольбам! Нам неоткуда ждать помощи! Кажется, будто само небо решило меня покарать! Что нам делать, что делать, Элинор? Разве что-то может нас спасти?!

— Ну, — протянула эта изящная, хрупкая на вид женщина, — раз уж мы не можем рассчитывать на чью-то сильную руку или на оружие, остается только чудо!

— Чудо?! — растерянно заморгал Милман.

— Я имею в виду Малыша Кида, — спокойно пояснила она.

Лицо Милмана на мгновение прояснилось.

— Ах да, Малыш! — кивнул он. — Да, можно подумать, что он послан нам в ответ на наши молитвы! Но подумай сама — чем нам может помочь даже такой человек, как он? Ему и так удалось сделать невозможное — привезти одного из этих ублюдков в качестве подтверждения незаконности действий Диксона! И что же? Наш шериф просто-напросто не захотел увидеть то, что было у него под носом!

— И был прав, — пожала плечами его жена. — Послушай, мы не должны осуждать Лью Уолтерса. Что бы там ни было, он — честный человек!

Милман в отчаянии махнул рукой. Потом, видимо, его мысли вновь вернулись к Киду.

— Впрочем, разве заранее скажешь? Этот юноша, по-моему, способен на самые невероятные поступки! — проговорил он и, заслышав позади шаги вошедшей дочери, недовольно буркнул: — Джорджия, мы с твоей матерью беседуем о делах.

— Вот-вот! И о чудесах, насколько мне удалось понять, — холодно улыбнувшись, отозвалась Джорджия.

— Что ты хочешь сказать, дорогая?

— Ну, раз уж вы сами заговорили о Киде, может, вам будет интересно узнать, что я только что с ним разговаривала!

— Ты видела его? Где?!

— В лесу. Точнее, на поляне — той самой, которая ближе всего к нашему дому. Мы с ним очень долго беседовали. Очень, очень долго!

— Надеюсь, это была не пустая болтовня, — пробормотала миссис Милман, подозрительно разглядывая дочь. Глаза ее сузились.

— Никогда в жизни не слышала столько поразительных вещей! — заявила Джорджия.

— И что же это? Наверное, что-то такое, что и нам хорошо бы знать?

— Да. Боюсь только, от таких новостей у вас волосы встанут дыбом, — заявила девушка.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, — начала Джорджия, старательно отводя глаза в сторону, чтобы избежать взгляда отца и изо всех сил пытаясь смотреть только на мать, — например, он рассказал, что, когда был совсем малышом, лет шести, его отец с матерью решили переехать на новое место — насколько я могла судить, они были просто мелкими скваттерами. Так вот, когда они со своим жалким скарбом и таким же жалким стадом, а было у них всего-то пара лошадей, несколько мулов, две молочные коровы да ослик, тащились через пустыню, на них напали бандиты — пятеро негодяев, которые не постеснялись забрать у них все, кроме двух старых коров! А ведь с ними был ребенок! Только подумайте об этом!

— Как это ужасно! — рассеянно пробормотала миссис Милман. — Но, дорогая, видишь ли, сейчас мы с твоим отцом немного заняты…

Но Джон Милман как-то странно повернул голову и, казалось, затаив дыхание, ловил каждое слово дочери.

— Ты даже не представляешь, мама, насколько это было ужасно! — продолжала Джорджия. — Ведь у них на руках был не просто ребенок, а больной ребенок! Бедняжка был болен уже давно, но отец настаивал на том, чтобы пересечь пустыню и добраться до новых земель — Земли Обетованной, как он ее называл. Ах, бедняга, бедняга! И вот они потащились дальше. Малышу с каждым днем становилось все хуже и хуже. Его мать обезумела от страха. Это был их крестный путь, поверьте. Несчастным пришлось запрячь в повозку дойных коров, иначе они так и остались бы в пустыне. При этом они выбросили весь свой жалкий скарб — все, кроме остатков пищи. И все равно животные с трудом тащились по раскаленной пустыне, увязая в песке. Солнце палило немилосердно, и, наконец, одна из коров упала. Это была Пятнашка. Осталась вторая — Рыжуха. Несколько дней бедное животное, умирая от голода и жажды, тащило маленького мальчика на спине. Ужасно, правда?

— О Боже, Боже! — побледнев, прошептала миссис Милман. Материнские чувства заставили ее забыть обо всем, кроме этой страшной картины.

— А потом пала и Рыжуха. Но теперь они были уже на самом краю пустыни. На горизонте уже видели зелень Земли Обетованной! Им все-таки удалось до нее добраться! Но вскоре, не выдержав всех тягот, выпавших на их долю во время этого страшного пути, умерла мать Малыша. Сердце отца было навсегда разбито, а Кид, что ж, Кид вырос с одной лишь мыслью — во что бы то ни стало отомстить тем пятерым, которые много лет назад обрекли его семью на голод и муки!