Опасная игра бабули. Руководство по раскрытию собственного убийства

– Все прекрасно, спасибо. Саксону просто хотелось поболтать, ничего серьезного. – Я стараюсь говорить будничным тоном, но мне явно не помешали бы курсы актерского мастерства. – Когда пыталась собраться с мыслями, у меня возник один вопрос, поэтому я и звоню.

– В любом расследовании важен крепкий план, – говорит он. – Чем могу помочь?

– Звучит глупо, но вы знали о встрече, на которую тетя Фрэнсис вызвала всех нас? Меня, Саксона и Оливера?

– Да, знал.

– Она и вас пригласила? Или кого-то из полиции?

– Меня? Нет. А вы считаете, у нее были на то причины?

Я отвечаю не сразу, тщательно подбирая слова.

– Если она вас не позвала, значит, вы не были там нужны. Это все, что мне хотелось узнать, спасибо. Увидимся позже, может быть, утром.

– Ладно, Энни, спокойной ночи.

Я вешаю трубку, снова вынимаю свои заметки и ставлю большой крест рядом с именем Уолтера Гордона.

Если тетя Фрэнсис собиралась разоблачить его на той встрече, как в классическом детективе, выложить все «за» и «против», все результаты расследования, которое вела шестьдесят лет, она пригласила бы кого-нибудь из полиции. Ведь это ключевая черта ее характера – она верила в правосудие, а убежденность в собственной судьбе была сродни религиозной. Если она хотела устроить классическую сцену разоблачения, то вызвала бы детектива Крейна.

Для надежности решаю засунуть свои заметки под матрас. Я запихнула бы туда и фотоальбом, но он слишком толстый. Оставив его в сумке, я ложусь в постель.

Пытаюсь заснуть, но взгляд утыкается в шкаф, и я не могу не думать о словах Саксона, когда он появился оттуда. Я вскакиваю с кровати и включаю лампу, чувствуя себя немного глупо из-за внезапного желания проверить двойное дно в шкафу.

Пальцы легко нащупывают шатающуюся доску, я надавливаю на нее, и она выскакивает на пружине.

Внизу довольно много места, примерно с коробку для обуви. Там лежит сверток из нескольких кухонных полотенец. С резким вдохом я разворачиваю его и обнаруживаю старинную книгу и семь серебряных вилок. Не хватает только фарфоровых чашек. Пытаюсь нащупать внутри что-то еще, и пальцы в конце концов натыкаются на маленький бархатный кошелек. Когда мне в ладонь выпадает серебряная подвеска в виде птички, у меня перехватывает дыхание.

Видимо, Саксон знал о тайнике Эльвы. Она воровала у тети Фрэнсис, это очевидно. Вероятно, складывала добычу здесь, чтобы забрать позже, когда определит цену. Но тогда зачем Саксон рассказал мне о двойном дне?

Может, ему было плевать. Эти кражи выглядят пустяком и, в сущности, даже не кражи, ведь все осталось в доме. Не могу представить, зачем Эльва вообще взяла эти вещи, но даже если она нечиста на руку, это не мотив для убийства.

Возвращаю на место все вещи и доску. Потом снова забираюсь в постель и выключаю свет, но не могу заснуть из-за шагов за дверью. Наверное, это детектив Крейн, просто хочет убедиться, что я здесь, он ведь сказал, что приедет. На всякий случай я все-таки проверяю, лежит ли ключ от двери на тумбочке у кровати.

Я забываюсь тревожным сном, и мне снятся шаги, шепоты и как кто-то дергает дверную ручку.

Проснувшись около полуночи, чтобы сходить в туалет, я чуть не падаю, споткнувшись о пакет, лежащий по другую сторону двери. Размером с книгу и завернутый в бумагу. Я тут же срываю обертку, и мне в руки падает зеленый дневник тети Фрэнсис.

Я возвращаюсь в постель и с жадностью принимаюсь за чтение.

Глава 34

Записи из Касл-Нолла, 7 октября 1966 года

Печальный факт – исчезновение Эмили вроде бы потрясло весь город, но не совсем.

Повсюду я слышала сплетни и теории. Эмили сбежала, Эмили связалась не с тем мужчиной. Чаще всего звучала фраза «если ее и убили, она сама напросилась».

Каждый раз, услышав это, я сжимала кулаки. Бродя по городу в надежде, что однажды увижу ее лицо в толпе, я начала больше беспокоиться об Эмили и меньше об остальном Касл-Нолле.

Потому что чем больше я слушала и наблюдала, тем больше узнавала. Узнавала мерзкого.

Все мы в какой-то период ненавидели Эмили, но она как будто связывала нас вместе. И как только она пропала, мы стали реже встречаться. Не считая нас с Роуз.