Опасная игра с демоном

– Ну смотри. Подвиг ради тебя я уже совершил. Мы его можем зачислить на мой счет как одно большое ухаживание? Я просто не любитель всей этой мишуры. Или – как это обозвать-то по-умному? – социально одобренных норм межгендерного взаимодействия.

– От тебя это почему-то звучит как ругательство. Как будто букет цветов – это что-то плохое.

– Сам по себе букет – не плохое. Но усилия и деньги, потраченные на его покупку и доставку, можно пустить на гораздо более приятные вещи. Или постой… – Он внимательно посмотрел на меня. – Если тебе нравятся именно цветы, ну, кинк такой или фетиш, то ты только скажи. Я тогда придумаю что-нибудь.

– Не надо ничего придумывать, – устало сказала я. У меня внезапно кончились силы на разговоры и попытки разобраться в демонской сущности. – Просто испарись. Пожалуйста.

И Ян снова послушно испарился на кухню.

А я осталась размышлять. Без работы, зато с какао.

13.5

С размышлениями не особо сложилось.

Зато я рассортировала носки в шкафу, залезла в интернет с ноутбука, почистила почтовые аккаунты от спама, почитала с нормального экрана, что происходит в мире, и снова так и эдак поразглядывала проклятую колоду.

Даже немного странно было, что теперь никто ее у меня не пытался отнять. Вот ведь демоны. Приучили к плохому. Я покрутила в пальцах пустую карту Яна. Имя то появлялось на ней, то исчезало, как будто было написано невидимыми чернилами или наведено иллюзией. В нем было всего два иероглифа, но я потратила минут сорок, чтобы срисовать их: 仙狸.

Потом убила полчаса, пытаясь разобраться, как их забить в поисковик. Это оказалось внезапно нерешаемым ребусом. Вот они, иероглифы, на листочке бумаги, но как их перевести в режим шрифта в текстовом редакторе, если ты до конца не уверен в правильности написания линий и не знаешь даже, на каком это языке?

В итоге, очень недовольная собой, я сдалась. Решила показать имя школьной знакомой, которая поступила в институт иностранных языков – пусть хотя бы скажет, в какую сторону копать. Я сфоткала иероглифы и послала ей в мессенджер: «Привет. Мне тут нужна твоя лингвистическая помощь:) Не подскажешь, это японский или китайский?»

Но это только в киношных детективах герой находит решение проблемы, и оно сразу срабатывает, потому что нельзя тратить экранное время на пустые ожидания. А в моей реальности Ленка не прочитала сообщение – ни сразу, ни через пять минут, ни через десять. Может, она вообще на даче сейчас. Выходит в онлайн раз в день. Или у нее электронный детокс.

Я закусила губу и несколько минут просто тупила в экран.

Потом вздохнула, захлопнула крышку ноута и пошла на кухню.

Там снова обнаружилась утренняя идиллия, только теперь она плавно перетекла в дневную. Женечка с Яном чесали языками на тему того, как приготовить шоколадный трайфл и почему макаруны так сложно правильно испечь в духовке газовой печи. Вот уж от кого не ожидала. Женечка – и кулинарные изыски? Женечка, которая иногда ленилась даже хлеб себе намазать и ела батон вприкуску с брикетом сливочного масла? Может, ее подменили за время моего отсутствия? Может, это у демона такая суперсила – зачаровывать выкладками из книги о вкусной и здоровой пище?

Последняя мысль так меня развеселила, что я не выдержала и в голос рассмеялась. Разбудила сладко дремавшую под столом Мышку и привела Женечку в состояние боевой готовности «ворчливая бабка mode on». Видимо, та сразу почувствовала, над кем именно я ржу.

– И что тут такого забавного? – Она уперла руки в бедра, перекинув через плечо рукавичку-прихватку, и этим воинственным видом рассмешила меня еще больше.

– Ничего, – невинно пропела я и уселась за стол. – Ровно ничего. Просто хочу послушать, как ты расскажешь Яну о своих практических победах над демонами газовых плит. Ну, когда вы закончите с умозрительными пирожными.

– Пирожные, предположим, у нас уже вполне зрительные. – Ян откинул дверь духовки и продемонстрировал ряд корзиночек с белым кремом. – Обед, кстати, тоже готов.

Он поднял полотенце, накрывающее центр кухонного стола, и там обнаружилась гигантская пицца. С толстыми румяными краешками, с ветчиной и помидорами, с каким-то белым расплавившимся сыром и зеленью. Пахло от нее так вкусно, что у меня начисто отбило весь сарказм. У Женечки, кстати, тоже.

Она протянула мне тарелку, сама нарезала пиццу, завладела огромным куском и ойкнула, затрясла обожженными пальцами.

– Горячо! – Подруга посмотрела на меня и обезоруживающе улыбнулась. Режим ворчливой бабки mode off. – У меня ж мама кондитер. Знаешь, как было круто сбежать сюда и завести в холодильнике всего один вид сгущенного молока?

– А их что, несколько?

– С разным процентом жирности, сгущенные сливки, концентрированное молоко, вареная сгущенка, сгущенка с добавками, чаще всего с кофе! – оттарабанила Женечка. – Представляешь, какая у нас тут свобода, да?

– Ага-а-а. – Я притащила к себе на тарелку примерно четверть пиццы и замерла в предвкушении, как сейчас буду делать «кусь». – А теперь у тебя стокгольмский синдром?