Опасная книга. Феномен нацистской пропаганды

После прихода к власти и спешно проведенной чистки кадров в государственной радиовещательной корпорации Геббельс и его подручные успешно организовали общенациональную церемонию принесения присяги Адольфу Гитлеру по радио. 8 апреля 1933 года 600 тысяч штурмовиков по всей Германии одновременно вытянулись в струнку перед радиоприемниками, повторяя слова клятвы. Еще через год, встав перед своими радиоприемниками, поклялись в верности Гитлеру уже 750 тысяч партийных вождей, 180 тысяч членов гитлерюгенда, почти 2 тысячи руководителей студенческих объединений и 18 с половиной тысяч членов «Трудового фронта» (30).

Помимо «часовых пропаганды», о которых мы уже рассказывали, появились и «часовые радио», получавшие инструкции, написанные все тем же отрывистым языком военных приказов: «определять стратегически важные» перекрестки для установки громкоговорителей; «координировать» время выхода программ с временем наиболее активного посещения магазинов и т. д. То есть неизбежное фоновое воздействие на граждан обеспечивалось как в общественных помещениях, так и на улицах.

Проблема фонового воздействия на подсознание является одной из важнейших в психологии. Мы также затрагивали уже тему «демократии шума» — бормочущее фоном радио или телевизор, музыка в супермаркетах, рекламные призывы на улицах. Фоновый шум — важное условие беззащитности человека против манипуляции сознанием. Более того, шум для многих стал условием комфортного существования, бегства от одиночества и своих мыслей. Современный человек «жаждет быть одним из многих одинаково думающих, одинаково чувствующих, одинаково реагирующих на происходящее» (31).

Тот же Гитлер никогда не слушал радиопередач, он полностью отдавал себе отчет, какое имеет значение радио для обработки сознания: «Я не желаю, чтобы кто-то оказывал на меня влияние, — заявил он, — и по этой причине принципиально отказываюсь слушать какие-то бы ни было политические речи по радио». Этих принципов он придерживался неукоснительно, избегая слушать даже речи иностранных государственных деятелей (32).

В первую очередь нацистам необходимо было решить вопрос доставки своего радиопослания до каждого немца не только в общественных местах, но и настигнуть рядового гражданина в его собственном доме. К августу 1933 года немцы запустили в производство первую модель дешевого народного радиоприемника, который не мог принимать передачи из-за рубежа. Он стоил 76 марок. Потом в продаже появился «Народный приемник 301» за 35 марок (прозвище — «немецкий малый») — в то время самый дешевый радиоприемник в мире. Эти аппараты по одинаковым чертежам и технологии изготовляли 28 заводов. Интересно, что номер его модели — «301» — символизировал 30 января, дату прихода гитлеровцев к власти. Так на уровне подсознания в обывателя закладывались нацистские символы.

Уже в 1934 году Германия имела самое большое количество радиоприемников на душу населения, к началу войны ими располагали 70 % немецких семей. По количеству этих устройств Германия занимала первое место в Европе, и только в США их насчитывалось больше. Один из ближайших сотрудников Геббельса Ойген Хадамоский (Евген Адамовски в другом написании) имел полное основание сказать: «Сегодня впервые в истории радио превратилось в средство, способное ежедневно и ежечасно оказывать формирующее влияние на многомиллионные народы» (33).

В 1939 году нацисты вещали через 15 радиостанций, их передачи принимали 11 миллионов радиоприемников, причем каждый владелец приемника был обязан платить две марки в месяц за лицензию. Позывными берлинского радио они сделали популярную мелодию «И верность и честность храни до конца!» Поначалу программы формировались в основном из речей и бравурной музыки, прерывавшиеся редкими выпусками новостей, а партийные мероприятия освещались подробнейшим образом. По берлинскому радио непрерывно транслировались политизированные передачи, план которых утверждался лично Геббельсом. Но, безусловно, бесконечные лекции о нацистском мировоззрении и расовой теории ровным счетом никого не интересовали. Заскучавшие радиослушатели начали испытывать тоску по радиовещанию времен Веймарской республики.

Хорошо информированный о настроениях граждан Геббельс предпринял очередной маневр. Однажды он сказал: «Господа, важны не слушатели, важен Слушатель с большой буквы. Вы должны готовить свои программы не для тайного государственного советника, а для лесоруба из Бад-Айблинга» (34). С тех пор «лесоруб из Бад-Айблинга» (маленького городка к востоку от Мюнхена) стал легендарной фигурой. «Неужели вы всерьез считаете, что ваш лепет может заинтересовать лесоруба из Бад-Айблинга?» — саркастично спрашивал министр пропаганды своих подчиненных, когда какая-либо программа вызвала его недовольство. По дороге Геббельс всегда слушал радио, а потом спрашивал своего шофера, что тот думает о той или иной передаче. Водитель отвечал откровенно — как правило, передачи ему не нравились.