Опасная командировка

– Мы все сегодня чудом спаслись. Так что жить мы с тобой будем долго и счастливо, – заверил он.

– Хотелось бы, – вздохнула она.

– Со мной? – уточнил он.

– С тобой, конечно! – отозвалась она.

Капитан Щекин, внимательно прислушивавшийся к их разговору, решил пока не докладывать начпо о том, что лейтенант Воронина закрутила военно-полевой роман с приезжим журналистом (и когда только успела!). За такую новость Акиев ему же первому голову оторвет, и тогда не видать ему ни ордена, ни замены в престижный военный округ. Капитан Щекин из расположения бригады выезжал редко и получить боевой орден мог только за верную службу своему непосредственному начальнику, у которого он был вроде денщика – выполнял личные просьбы начпо, зачастую не имевшие ничего общего со служебными делами. Один раз, правда, капитан все же попал под обстрел.

Начпо отправил его тогда с боевым агитационно-пропагандистским отрядом (БАПО) провести митинг советско-афганской дружбы в соседнем кишлаке. На обратной дороге их агитколонну обстреляли засевшие в «зеленке» душманы. Щекин ехал в кабине «ГАЗ-66» автокинопередвижки и, как только раздались первые выстрелы, спрятал голову под приборную панель и так просидел весь бой, сжавшись в трясущийся от страха комок. Водителю «ГАЗ-66» пуля разворотила челюсть, и от болевого шока тот сразу потерял сознание. Щекин же потом всем рассказывал, как он буквально на себе вынес раненого водителя из-под душманского огня.

Впоследствии он столь красочно описал этой геройский эпизод в своем наградном листе, что получил за него первую в своей жизни боевую медаль «За отвагу». А теперь он хотел себе еще и орден.

За разговорами Илья с Настей даже не заметили, как оказались в расположении бригады. У штаба их лично встретил начальник политотдела. Подполковник Акиев никак не ожидал, что корреспондентом АПН окажется какой-то длинноволосый парень в потертых джинсах, больше походивший на героя американских вестернов, чем на журналиста-международника из солидного информационного агентства. Организовывать показательное антиалкогольное офицерское застолье ради какого-то залетного ковбоя начпо не собирался.

Настя, предпочитавшая держаться от Акиева подальше, сразу же ушла в медсанбат, а Илье пришлось задержаться в штабе, где начальник политического отдела представил его командиру бригады подполковнику Шатрову. Комбригу несколько минут назад позвонил комполка вертолетчиков и рассказал, как этот корреспондент вместе с экипажем подбитого Ми-6 сдерживал атаку «Черных аистов». Поэтому Шатров первым делом поинтересовался у Ильи, есть ли у того разрешение на участие в боевых операциях.

– Есть, – уверенно соврал Илья, еще не остывший после боя с душманами.

– Тогда перейдем сразу к делу, – сказал комбриг. – У нас есть оперативная информация, что в зону ответственности нашей бригады прибыл американский военный советник. Вы понимаете, что это значит?

– Понимаю, – кивнул Илья.

– Наш разведбат выдвигается в этот район завтра рано утром. Вы хотите принять участие в этом рейде? – спросил комбриг.

– Да, конечно, – с готовностью подтвердил Илья.

– Правильно! Как журналист напишет про захват американца, если он в нем не участвовал? Только постарайся не лезть на рожон. И запомни, главный принцип у нас – своих не бросать! Все должны вернуться на базу – и живые, и мертвые, – предупредил комбриг, после чего достал откуда-то из-под стола автомат Калашникова и передал его Илье.

Присутствовавший при этом разговоре начальник политотдела и сам готов был отправиться в такой рейд. Акиев знал, что генштабом поставлена задача захватить на территории Афганистана американского гражданина, действующего в отряде контрреволюционеров, после чего планировалось организовать в Кабуле пресс-конференцию о вмешательстве США во внутренние дела Демократической Республики Афганистан. Поэтому на иностранных военных специалистов и журналистов, нелегально проникших в Афганистан со стороны «линии Дюранда»[12], шла настоящая охота.

СССР нужны были «убедительные доказательства прямого участия американского империализма в необъявленной войне против ДРА». За захват иностранного военного советника на территории Афганистана командованием были обещаны самые высокие награды. Но для начальника политотдела места в боевых порядках не предусмотрено. Интернациональный долг для подполковника Акиева состоял в агитационно-пропагандистской работе с местным населением. Политработники его отдела проводили митинги, политбеседы, в том числе с муллами, распространяли среди мирных дехкан агитационные листовки, демонстрировали им советские кинофильмы, участвовали в совместных субботниках по высадке деревьев. О боевых действиях, которые вела их бригада, начпо знал только по тактическим картам и донесениям.