Опасная командировка

«Массажистка», решив побыстрее закончить с этим хряком, не стала долго ломаться. Как только клиент завел ее в свою личную сауну, она небрежно сбросила с себя платье, одним движением расстегнула лифчик и ловко бросила его к ногам пожирающего ее взглядом борова. Тот, проявив неожиданное для его комплекции проворство, поймал его на лету. Следом за бюстгальтером девушка, сексуально покачивая бедрами, начала снимать с себя трусики. Акиев завороженно проследил, как они соскользнули по ее идеально гладким ногам, и «массажистка» предстала перед ним в костюме Евы.

Руслан Хасанович с таким жаром тут же овладел ею, что едва не получил тепловой удар. Девушка, вовремя заметив, что клиент как-то неважно выглядит, буквально вытолкала его из парилки под душ. Холодные, почти ледяные тугие струи вернули Акиеву привычную бодрость, но к новым сексуальным подвигам он был явно не готов. Для быстрейшего восстановления сил он попросил путану сделать ему эротический массаж. Та охотно согласилась и принялась разминать его обрюзгшее тело. Получив массаж, Руслан Хасанович вытянулся во весь рост и закряхтел от удовольствия, вот только душно ему было немного. Он перевернулся на спину, сделал пару глубоких вдохов, но это не помогло. Приступы удушья не проходили. Засосало под ложечкой, и чувство необъяснимой тревоги охватило его. Поблагодарив путану за массаж, он встал и, подойдя к заложенному цветными стеклоблоками окну, распахнул форточку. Открывшийся его взору кусок неба был залит кроваво-багряным заревом…

А над городом, цепляя верхушки строений, черными тенями проносились рваные тучи, предвещая настоящую бурю. Улицы и переулки заметно опустели: в ожидании грозы все живое в округе спешно искало себе убежища. Под потемневшим от свинцовых туч небом в направлении городского кладбища уверенно катил черный, как катафалк, джип. Подъехав к затейливым воротам, джип остановился, и из него вылез коренастый, крепкого телосложения мужчина. Одет он был во все черное, густая черная борода и усы скрывали значительную часть его смуглого лица. Осмотревшись, он двинулся в глубину старого кладбища. Неспешно продвигаясь вдоль пустынных аллей, мужчина внимательно рассматривал громоздившиеся со всех сторон вычурные надгробия.

Перед огромной стелой пяти погибшим альпинистам он остановился. Его пристальный взгляд застыл на бронзовом барельефе, под которым золотыми буквами было начертано: «Ренат Лапшин. 21.03.1961 г. – 09.08.1984 г.» «Вот уж не ожидал увидеть себе памятник в свой день рождения», – обескураженно подумал он. Завороженно уставившись на стелу, он перенесся в тот роковой день, обозначенный теперь как день его смерти, и не заметил, как в почерневшем небе сверкнула молния, ломаными линиями отразившаяся в его неподвижных зрачках. Через секунду небо раскололось от удара грома. Оглушительный грохот потряс тишину кладбища, сорвав с верхушек деревьев стаю воронья, но человек в черном даже не вздрогнул. Погрузившись в воспоминания, он словно врос в землю, и, только когда сплошным потоком хлынул ливень, он, в последний раз окинув взглядом барельефы, твердой поступью зашагал прочь от бронзовых лиц, в глазах которых от стекающих капель дождя, казалось, стояли настоящие слезы…

* * *

За десять лет, что минули с той поры, когда Ренат чуть не погиб в горах, он сильно изменился, и теперь никто из его бывших друзей и знакомых не узнал бы прежнего Рената Лапшина в его новом обличье. Он был чужим для своих, и никакого трепета от возвращения в родной город, где погибли под колесами КамАЗа его родители, Ренат не испытывал. За годы, проведенные им в Афганистане, он стал таким же воином Ислама, как и все моджахеды, воевавшие против его бывших соотечественников.

За все время, пока отряды Ахмад Шаха сражались со вторгшимися на их землю советскими войсками, Ренат не сделал по своим ни одного выстрела даже после того, как советские десантники убили его Зухру. Ахмад Шах Масуд и не требовал от бесконечно преданного ему Рената-Хайруллы, чтобы тот воевал против своих. Наоборот, Ахмад Шах сам запретил своим отрядам вести боевые действия против советских войск, чтобы не провоцировать их на ответные шаги, и все поручения, которые он давал Ренату как своему доверенному лицу, были направлены на скорейшее прекращение войны.

Заключив очередное перемирие, Ахмад Шах всегда свое слово держал, а в июле 1988 года он в качестве жеста доброй воли предложил освободить всех советских военнопленных и обещал отказаться от ведения боевых действий против советских войск в ходе их вывода из Афганистана. Но правящим режимом ДРА это было расценено как провокация, и Наджибулла потребовал от советского руководства ликвидации Ахмад Шаха. Мол, личная вражда между ними дошла до такой степени, что возврата нет. И в этих условиях Масуда надо только убрать. В ответ на это руководитель Оперативной группы министерства обороны СССР в Афганистане генерал армии Варенников сказал Наджибулле: «Так поставьте такую задачу своим спецслужбам».