Опасная любовь

— Да я же не тебе это говорю, Арику, — капризно сказала Шура, махнув рукой на непонятливого Котлярова. — Какой ты заторможенный, Боря.

Аристарх улыбнулся, глядя на невысокую, курносую шатенку с карими глазами и короткой стрижкой — томная, грациозная, эдакая мимозочка, мамина дочка. Но сколько страсти угадывалось в ее неспешных, вроде бы вялых движениях, в капризном голосе. Аристарх догадывался, что нравится Шуре: всякий раз, когда муж ее, полковник из Министерства обороны, куда-то уезжал, она непременно сообщала об этом Аристарху, а на репетиции последней пьесы, играя его жену, время от времени довольно-таки вольно трактовала сценарий, позволяя себе обнимать и целовать сценического мужа. Аристарх особо не противился — кто ж станет возражать, если его целует симпатичная женщина, но на сообщения о командировках мужа не реагировал.

— Я не заторможенный, — возразил Котляров. — Я уже просчитал, что получится из твоего важного сообщения, и сделал соответствующие выводы. Лучший вариант — провести репетицию у тебя дома без Эйнштейна.

— Почему лучший?

— Потому что Аристарх любит свою жену.

— Ну и что? Я разве сказала, что не люблю своего мужа? Только то, что он уехал, кажется, в Испанию.

— Там тепло, — мечтательно сказал Аристарх. — Наверное, и купаться можно.

— Да что ты, Арик! В марте там тоже холодно. Скучно и неуютно, вот. А здесь может быть просто замечательно, если испанский гранд Аристарх…

— Возьмет гитару и будет орать под окном: раз муж уехал в Севилью, скорей брось мне веревку, Инезилья! — сказал Котляров и сам рассмеялся.

— Точно заторможенный, — сказала Шура. — Арик, тебе никто не говорил, что ты похож на испанского гранда? Еще бы тебе усы и бородку, как у…

— Дон-Кихота, — подсказал Котляров.

— Если он Дон-Кихот, ты, Боря, по внешнему виду больше, чем на Санчо Пансу, не тянешь. Нет, Арику нужна другая бородка, испанская, аристократическая… донжуанская. Я вот посмотрела на него и вспомнила, что мой муж уехал вроде бы в Испанию. Если он в Испании, почему я не могу пригласить в гости испанского гранда? Арик, приходи сегодня вечером ко мне в гости.

— Не могу, — Аристарх покачал головой. — Котляров ревновать будет, и наше замечательное трио распадется, захлебнется в пучине интриг и сплетен.

— Какой Котляров, вот этот?

— Этот, этот, — подтвердил Котляров. — Шурик, ты такая лапочка, что я просто не могу позволить Аристарху безнаказанно приходить к тебе в гости. Если это случится, я машинально сделаю на сцене знаешь что? Когда впервые увижу его в троллейбусе?

— Поймешь, что третий — лишний. И сгинешь, — серьезно сказала Шура.

— Не-е-ет! — замотал головой Котляров. — Я брошусь на него с кулаками и закричу: «Так это ты тот самый подлый муж, который всё деньги зарабатывает и совсем не уделяет внимания своей прекрасной жене?! Убью, скотина!» Он обидится и не пригласит меня в гости. И — все. Спектакль кончился.

Эта шутка раздосадовала Аристарха. Ведь и вправду, если муж зарабатывает много денег и поэтому уделяет жене мало внимания, она найдет себе развлечения на стороне. А если муж еще и денег зарабатывает мало?.. Спонсор, черт бы его побрал! Это ж надо было до такого додуматься!

— Арик, — Шура дернула его за рукав куртки. — Не обращай внимания на Котлярова. У него психология голодного холостого мужчины. А мы с тобой люди семейные, сытые, понимающие толк в изысканной экстравагантности.

— А я, выходит, не понимаю? — обиделся Котляров.

— А ты зачем ко мне в гости напрашиваешься?

— А ты зачем Аристарха приглашаешь?

— Потому что он мой муж по пьесе. И я должна знать все его сильные и слабые стороны.

— А я твой любовник по пьесе.

— Там про это не написано. Встречались — вот и все. А что они делали во время этих встреч — никто не знает.

— Ну как что? Понятное дело! — засмеялся Котляров.

— Вот я и говорю, что у тебя психология холостяка. Арик, ты почему такой хмурый сегодня? У испанского гранда проблемы?

— Проблемы, — вздохнул Аристарх, внезапно понимая, что он должен сделать. — Кто-нибудь займет мне тысяч пять? Срочно деньги понадобились.

— У меня… — начал было Котляров и замер, глядя на Шуру.

— Да все знают, что у тебя нет, — растягивая слова, сказала она. — Арик, тебе только пять или больше?

Аристарх наклонился, коротко поцеловал ее в губы.

— Но в гости к тебе я не пойду.

— Господи, да твой поцелуй стоит намного дороже, Арик. И потом, это же не последняя командировка моего мужа. — Она порылась в сумочке, достала пятитысячную купюру, протянула Аристарху. — Отдашь, когда станешь знаменитым.

— Никогда не отдаст, — сказал Котляров.

Шура поднялась с лавки, встала на цыпочки, потянулась и смачно поцеловала Аристарха в губы.

— Во всем этом есть особенное, изысканное наслаждение, — с улыбкой продекламировала она. И добавила, глядя на Котлярова: — Непонятное слишком прямолинейным личностям.

— Точно непонятное, — согласился Котляров. — А какое это наслаждение, Шурик?

Аристарх засмеялся. В раздевалку влетел запыхавшийся Эйнштейн, приглаживая на ходу свои знаменитые волосы.