Опасная любовь

— Честно говоря, не очень понимаю, Петр Яковлевич, — признался Барсуков. — Я все сделал, как вы сказали, но почему и зачем, не задумывался.

— У Степана Петровича проблемы с женой. Вот я и хочу, чтобы он немного развеялся в обществе молодой, приятной дамы. Но афишировать это ни к чему. Тебе не нужно вникать в детали, запомни главное: если Шеваров узнает, что идея исходит от меня, ты не получишь обещанных денег на постановку двух фильмов. И значит, фирма твоя лопнет. Поэтому даже во сне ты должен говорить: это я позаботился о том, чтобы уважаемый Степан Петрович немного отвлекся от трудов праведных, это я, я, я все придумал. А Петр Яковлевич Нигилист тут вовсе ни при чем. Ясно?

— Все понял, все, Петр Яковлевич, — угодливо затараторил Барсуков, опасаясь, как бы Нигилист и вправду не лишил его обещанных денег.

— В двенадцать позвони домой, расскажи, Как все вышло, — сказал Нигилист и, не прощаясь, прервал связь.

Проехав светофор, он свернул к обочине, остановил машину. Достал пачку «Мальборо», закурил. Руки его подрагивали. Интересно, Радик и вправду поверил в то, что он забыл о страшном летнем вечере в прошлом году, когда, попав в безвыходное положение, вынужден был оставить наедине с этим страшным Радиком свою жену Наташу? Зная, что за этим последует… Таково было условие Радика, такова была плата за собственную глупейшую ошибку. Он сделал это, и Наташа поняла, что он специально оставил ее наедине с бандитом.

Нигилист опустил голову на руль. Перед глазами стояло страшное видение: Наташа с измученным, отрешенным лицом, с мутными, невидящими глазами, в разодранной одежде… Они думают, он когда-нибудь забудет это? Плохо они знают Нигилиста. И Радик, который осмелился назвать такую цену, и Шеваров, который и не подумал выручить своего самого ценного сотрудника. Напротив, стал орать, что под угрозу поставлена выгодная сделка, что хочешь делай, но чтобы Радик был доволен и все договоренности остались в силе…

Сигарета догорела, обожгла пальцы. Нигилист вздрогнул, выбросил фильтр в окошко, тронулся с места, направляя машину в гущу движущегося транспорта.

Они оба заплатят за то, что принудили его к самой гнусной сделке, которую можно себе вообразить. За то, что Наташа все поняла, не смогла простить ему это и ушла. Теперь она замужем за другим человеком. Это не проблема. Но решать ее нужно после того, как Радик и Шеваров исчезнут с лица земли.

Это будет скоро, очень скоро. Они и не подозревают, как скоро это случится!

3

Наташа вошла в квартиру, оставила у двери сумку с продуктами. Сняла дубленку, стащила сапоги, потом аккуратно распределила продукты на кухне: что в холодильник, что в морозилку, а что на полку. И устало присела на стул.

Скоро должен вернуться Андрей, нужно позаботиться об ужине, но заниматься чем-то сейчас не было ни сил, ни желания. «Весна, — подумала Наташа, — витаминов мало ем, вот и устаю к концу дня. Говорят, весной в городе все устают быстрее, чем летом или осенью…»

Но дело было не только в витаминах.

Наташа работала в фирме «Тачанка», где главным начальником был один из давних знакомых Андрея. Такое странное для девяносто третьего года название объяснялось просто: хотели назвать фирму «Таганка», где жил начальник, да потом выяснилось, что это название уже занято, вот и решили, не мудрствуя лукаво, назваться «Тачанкой» — вроде похоже на то, что хотели, и никто не придерется. К тому же название вряд ли было известно москвичам и гостям столицы, оно присутствовало только в накладных и договорах.

Фирма занималась продажей одежды и всякого ширпотреба, но торговали наемные люди в основном в Лужниках и у стадиона «Локомотив» в Черкизове. Утром приезжали, брали товар, а вечером привозили выручку и остатки товара, если много не распродавали. Наташа была там диспетчером: обзванивала клиентов, распределяла, кому, когда и сколько товара выделить, решала, кого позвать на подмогу, если работы было много, кому отказать.

За три месяца она прекрасно разобралась, у кого хорошо идет торговля, у кого плохо, кому следует доверять на слово, а кого три раза следует перепроверить.

И все было бы нормально, если б не сплошная бестолковщина в действиях начальства. То прикажут выделить большую партию товара людям, у которых он и за неделю не разойдется, то велят на какое-то время отстранить людей, умеющих торговать лучше других. Наташа пыталась ходить к начальству, доказывать, что так делать не следует, это ошибка, деньги не так скоро будут оборачиваться, а значит, жди убытков, но ей вежливо намекали, что следует заниматься своими делами и не лезть, куда не просят. И то, что один товар следует везти в Лужники, а другой — в Черкизово, а третьим лучше торговать у станций метро — всего лишь ее мнение, а у них, руководителей, есть свое.