Опасная любовь. Засекреченный пикник

— Нет, записано в рекорды Гиннеса. Я понял, что с такими фантазёрами мне до правды не докопаться. Если Лера сочинила летающую тарелку, то этот Петя выдаст порцию зарубежной фантастики. Нашествие каких-нибудь ящеров или гигантских клопов.

— Пётр, наверное, мечтаешь стать писателем-фантастом?

— Нет, буду генетиком.

— Хочешь продлить жизнь человека?

— Нет, хочу вывести корову.

— Они вроде бы уже есть.

— А я выведу корову, которая будет доиться не простым молоком.

— А каким?

— Сгущёнкой.

— Неплохо, — согласился я. — Но как это сделать? Чьи же гены пересадишь корове?

— Гены сахарной свёклы.

— Ага.

— Можно проще: кормить коров только сахарной свёклой.

— А может, просто сахаром?

— Экономически не выгодно.

Я обдумывал вариант с коровой — выгодно ли экономически. В его возрасте я таких слов, как «экономически», не знал. Уж наверняка не употреблял. Петька ждал моей оценки. Круглая голова казалась упрямой. Видимо, за счёт щетинистых волос, которые, похоже, не пригладить и утюгом. Глаза блестят с вызовом: готов доказывать про корову.

Я вздохнул. Не потому, что такой мальчишка мог сочинить не только летающую тарелку, но и чайник с самоваром… Вздохнул, потому что представил, как этот Петька вырастет и утонет в долларах, автомобилях, коттеджах, турах на экзотические острова. И останется его корова пощипывать травку и не будет доиться сгущённым молоком.

— Петька, ты придумал про летающую тарелку?

— В газетах писали, — буркнул он, отворачиваясь.

— Значит, была?

— Только не тарелка, а сигара.

Он посмурнел и слова теперь давил из себя, как из тюбика. Врать вообще тяжело, особенно мальчишке.

— Петь, знаешь, что человек обязан говорить правду?

— Не всегда.

— Как это «не всегда»?

— А если дал клятву?

— Ну, смотря кому и смотря о чём, — замешкался я, не зная, как быть с клятвой.

— А хоть о чём.

— Петя, — зашёл я с другой стороны, — а если уголовное преступление? Детективы по телевизору смотришь?

— Там бандитские клятвы, а мы поклялись клятвой человеческой.

Нарушить человеческую клятву сложней. Но у меня был ещё один заход — с третьей стороны.

— Петя, ты мне плетёшь про клятвы… А ведь человек погиб!

— Кто?

— Физик.

— Павел Андреевич уехал на своей машине.

— Твоя «сигара» его не тронула?

— Она никого не тронула, — промямлил он и умолк накрепко, как защёлкнулся замок неотмыкаемой конструкции.

В процессе расследования есть такое действие — выезд с преступником на место преступления. Чтобы закрепить доказательство, чтобы вспомнил… У меня не было преступника, не было расследования, не было доказательств… Но ведь я считал, что нет и никакой криминальной психологии, а есть общая психология человека.

— Петя, это место в лесу запомнил?

— Ага.

— Покажешь?

— Угу.

7

Погода следующего дня способствовала прогулке, ну, и зависанию «летающих тарелок». Ничего подобного не было. Ехали мы не на прогулку, на место происшествия, и летающая тарелка не висела. Разумеется, помогла милиция. Капитан Палладьев с машиной и с экспертом, которого он уломал прокатиться. Следователь, оперативник и криминалист — почти комплект. Нет только понятых.

Ну, и Петька, сидевший на переднем месте гордо и взъерошенно. Показывал дорогу. Родители отпустили его погулять часа на полтора.

— Куда хоть едем? — спросил криминалист.

— В лесопарк, — отозвался Палладьев.

— На какое происшествие?

— Вот он знает, — капитан кивнул на Петьку.

— На астрономическое явление, — солидно объяснил школьник.

Километра через три по сигналу Петьки свернули на просёлочную дорогу. И петляли по другим просёлочным, пока не оказались на поляне геометрически-круглой и заслонённой от уже вечернего солнца золотистыми колонами сосен. Странно, но поляна не замусорена.

— Здесь сидели, — указал Петька.

— И что делали? — поинтересовался я.

— Пили кофе.

— Где взяли?

— Павел Андреич, физик, достал из машины два термоса.

Задрав голову, я растерянно смотрел на сосны и дышал, словно задыхался. Я забыл, что кроме следственного кабинета, тюремных камер, лекционного зала есть лес, забыл, что кроме духоты, автомобильного смрада и сигаретного дыма оперов есть сосновый дух…

— Что же фиксировать? — недоумевал криминалист.

— Следы, — ответил Палладьев.

— Чьи?

— А чьи найдёшь.

— Да здесь ходят толпы.

— Нас интересуют следы не человека.

— А-а, вот автомобильный чёткий отпечаток…

Он принялся делать слепок. Раньше заливали гипсом, теперь каким-то химическим составом. Нужен ли нам этот отпечаток оставленный, скорее всего, машиной физика. Капитан ему посоветовал:

— Поищи что-нибудь оригинальное.

— Например?

— Ну, какую-нибудь железку.

— От чего?

— От летающего объекта.

— Хватит прикалываться, — начал злиться криминалист. — Я всё-таки эксперт…

— Володя, — как бы стал извиняться Палладьев, — вот этот пацан утверждает, что здесь посидела летающая тарелка.

Криминалист воззрился на меня с недоверием. Не мог старший следователь прокуратуры по особо важным делам, советник юстиции, убелённый сединой, организовать такую авантюру. Это он зря: на предполагаемое место посадки НЛО академики выезжают.

— Тогда надо брать образцы грунта, — усмехнулся криминалист.