Опасная медицина. Кризис традиционных методов лечения

В течение двух тысячелетий развитие мышления человека пошло в таком направлении, что уже к началу XX века передовые умы человечества были озабочены тем, чтобы возможно скорее наступил конец века лекарственной и начался век натуральной терапии.

Трудно даже представить себе, что же это такое «химическое» назначали врачи в конце XIX века? Йод, бром, висмут, сулему… Не было ни антибиотиков, ни гормонов, ни иммунодепрессантов. Уже в то время поражает беспокойство развитием химиотерапевтического мышления в медицине. Со всей силой своего гения Лев Толстой, не будучи медиком, сетовал на врачей (в вольном пересказе): «Ох уж эти лекари! Вместо того, чтобы сказать больному – по-свински живешь, они ему капли да лекарства назначают „от нервов“». Как эта мысль приближается к подходам ВОЗ, через столетие утверждающим приоритеты образа жизни над лекарственными вмешательствами!

А ведь еще в 1903 году, более века назад, М. Платен писал: «Нельзя уже оспаривать того, что лечение целебными силами природы становится все более и более твердой ногой среди народной массы и начинает уже основательно расшатывать твердыню привилегированной медицины, аллопатии». И еще: «Пользование целебными силами природы знаменует собой величайший переворот в области современного врачевания».

Но не так все было, а ровно наоборот – впереди был самый опасный век развития аллопатической медицины, а «величайший переворот» в области современного врачевания до сих пор еще за семью горами.

XX век стал действительно веком создания самой противоречивой, обоюдоострой науки – аллопатической медицины, провозгласившей свою власть над жизнью и смертью, над болезнями человека со всем азартом и молодым задором, а также немудрой торопливостью юного сорванца: так вот и так, с помощью сотен (а затем и тысяч) созданных нами химических средств удается сбивать температуру, снимать боль и воспаление, убивать целые виды микробов, грибков, вирусов, паразитов, побеждать аутоиммунные процессы с помощью гормонов, лейкоцитарных ядов, цитостатиков. Забыты были все предостережения отцов медицины, в том числе и Гиппократа, о том, что «медицина – это искусство подражания Природе», это умение действовать по логике природы, в унисон с ней, а не наоборот. Оказалось, что для этого требовались огромная мудрость, восточная неспешность, неторопливость, созерцательность. А впереди был подъем западного человека – прометеевского, победителя природы, покорителя болезней, открывателя генов и космоса. И сегодня еще звучат победные горны западной науки и медицины: операции на сердце, эндоваскулярные вмешательства, разделение сиамских близнецов, клонирование гена, операции по изменению пола и еще многое другое. Но, похоже, победа эта пиррова. Позади рикошетом оставлены многие поля поражений: резистентные к антибактериальным препаратам инфекции, грибковые и вирусные патологии, процветающие паразитарные инфекции, растущая онкология, миллионы ожиревших детей и взрослых, СПИД, сформировавшаяся лекарственная болезнь, вышедшая на одно из первых мест среди причин смертности.

Однако «нет ничего такого, что нельзя было бы извратить плохим исполнением» (Теренций Публий). Может быть, дело было в плохом исполнении? Была ли ошибка в корне, в теоретическом базисе фармакологической медицины, и в чем она заключалась? Где была заложена бомба замедленного действия, которая взорвалась к концу XX века? Согласно Белинскому, «из всех критиков самый великий, самый гениальный, самый непогрешимый – время». Именно благодаря времени, а не нашим особым талантам стали доступны факты, говорящие сами за себя и позволяющие дать оценку научным концепциям начала XX века.

Одним из таких, несомненно, великих открытий (к сожалению, сыгравших неоднозначную роль в истории человечества, как и открытие атома и радиации) была концепция немецкого ученого Пауля Эрлиха, согласно которой взаимодействие молекул в организме человека происходит по принципу «ключ – замок», то есть в основе химических процессов лежит соответствие структур взаимодействующих веществ – лигандов и рецепторов. Представляете, «процессы, совершающиеся в клетке, по существу, химического свойства» – то, что для нас сегодня очевидно, мышление, к которому мы привыкли еще со школьной скамьи, когда-то было откровением гениального ума.