Опасная помолвка

– Я начинаю ревновать, – сказала она, и видно было, что в ее шутке есть большая доля правды. – Майлз только о вас теперь и говорит. Надеюсь, Ванс, вы привезете как-нибудь свою невесту к нам на обед. Я позвоню вам, как только доберусь до своего календаря.

Через несколько минут роскошно одетая пара отошла от их столика. Пейдж покачала головой.

– Он – словно два совершенно разных человека, правда?

– Да нет, Майлз всегда один и тот же. Это все его детская тяга к ролям и переодеваниям. Но как человек он – чистое золото, в чем вы, я думаю, убедитесь сами. Я надеюсь, что вам так же понравится и его жена. Они поженились, как только он покинул колледж, это очень счастливый брак.

Ванс через стол посмотрел на Пейдж и заметил недоуменное выражение на ее лице.

– Они всегда казались мне образцовой парой, но Рут почему-то ревнует к вам Майлза. Вы ведь встречались с ним только один раз – тогда, в аэропорту?

– Да, в Сан-Франциско он чуть не сбил меня с ног, – рассмеялась Пейдж.

Ванс бросил взгляд на часы.

– Занавес поднимается без десяти девять. Нам лучше поторопиться.

Набросив на ее обнаженные плечи горностаевую накидку, он помедлил, указывая Пейдж на огни Нью-Йорка.

– О чем вы задумались? – спросил он.

– Думаю, кто следит за нами сегодня…

* * *

Пейдж запомнила этот вечер на всю жизнь. Уже тогда она понимала, что счастлива, что просто светится счастьем, которое делает ее еще более красивой. Ей доводилось уже жить мечтами прежде, и она видела, как они превратились в пустые иллюзии. Теперь, когда она согласилась на эту странную и беспокойную работу, рассчитывая получить от нее совсем мало или вообще ничего, она вдруг поняла, что все ее чувства ожили, что никогда в жизни ей еще не приходилось так ясно видеть, так глубоко переживать.

Но, поскольку ничто в жизни не может быть совершенным, то и над этим чудесным вечером витала своя тень. Хотя Ванс казался довольным и радостным, хотя она понимала, что он любуется ею и даже гордится ею, наслаждается ее присутствием, она замечала в его поведении какую-то странную сдержанность, словно их разделял невидимый барьер, который Ванс не мог или не хотел переступить.

Пьеса оказалась хорошо сыгранной и очень веселой. После театра они отправились танцевать.

На это время Пейдж забыла обо всем, кроме радости настоящей минуты, которую не смогли омрачить даже два пустяковых происшествия, оба из которых случились в тот момент, когда молодая пара собиралась покинуть гостиницу, где они танцевали.

Первое произошло в туалетной комнате, куда Пейдж зашла, чтобы напудриться и расчесать волосы. Глянув в зеркало, она увидела у себя за спиной молодую женщину. Женщина смотрела на нее пристально, словно фотографировала ее черты у себя в памяти, нефритовый кулон она рассматривала особенно внимательно, после чего отвернулась. Инстинктивным движением Пейдж плотнее запахнула на плечах горностаевую накидку, чувствуя, как по спине у нее пробежал холодок. До этой минуты она и не вспоминала, что за ней по-прежнему следят.

Другой случай произошел, когда они выходили из дверей гостиницы.

– Такси, сэр? – спросил швейцар.

Ванс повернулся, и на него налетел молодой человек, который шел следом. Он тут же начал извиняться, но, как показалось Пейдж, делал это слишком долго.

– Не надо такси, – ответил Ванс и повернулся к Пейдж. – Я воспользовался случаем и сам взял машину. Это мой вечер и я не хочу, чтобы он уже закончился. Я подумал, может быть, вы захотите немного прокатиться, поглядеть на огни Манхэттена.

– С удовольствием! – воскликнула Пейдж.

Когда они отъехали от подъезда и влились в поток машин, который в это время был уже не таким плотным, как днем, он спросил:

– Не холодно?

– Все замечательно, – заверила она его. – Ванс?

– Да моя… да, Пейдж?

– Что там произошло, в вестибюле? Тот человек, который будто бы случайно столкнулся с вами?

– О, – рассмеялся Ванс, – я смотрю, от вас ничего не ускользнуло.

Он назвался одним из агентов отдела безопасности, которые присматривают за вами.

– Я почти уже забыла, что за нами присматривают, – сказала она, – хотя там, в туалетной комнате была женщина, которая просто обыскивала меня глазами, словно пыталась запомнить мое лицо, черту за чертой.

Ванс тихо рассмеялся.

– По-моему, в этой гостинице не было человека, который бы на вас не смотрел. Надо сказать, что вы прелесть, мисс Уилберн!

– Спасибо, мистер Купер.

Но тут он опять, казалось, натолкнулся на невидимый барьер и замолчал. Они мчались по ночному городу, ветер холодил ее лицо и развевал волосы.

Мало-помалу они снова разговорились. Они вспоминали о том, в какие игры играли, когда были маленькими, кем мечтали стать, «когда вырастут», о годах его учения в колледже Дартмут, когда Майлз Форрест был героем класса, о ее жизни в Перу и о ее отце, которого она так любила. Пейдж вдруг поймала себя на том, что в последние дни с Вансом она смеялась больше, чем за много предыдущих месяцев.

Затем они пересекли мост Джорджа Вашингтона и, полюбовавшись на спокойные воды Гудзона, повернулись и поехали обратно, навстречу огням никогда не засыпающего города.