Опасная помощница

Степан не ошибся — я довольно быстро устала, этот торговый комплекс был бескрайним. Однако, проверив время, поняла, что мы ходили по галерее целых три часа! Тут и небеременная женщина выдохлась бы. У меня уже отваливались ноги. Но настроение было чудесным.

— Алис, теперь давай зайдём в какой-нибудь ресторанчик, на третьем этаже их много. Поедим и отдохнём.

— Да, хорошо.

Степан был увешан пакетами, как новогодняя ёлка игрушками. Я уже предвкушала, как буду дома, не торопясь, разбирать мои покупочки и заново всё примерять. Испытывала благодарность к шефу — он устроил мне невероятный выходной. Такой шопинг был у меня впервые в жизни.

Когда мы шли к эскалатору, чтобы подняться на третий этаж, у одного из отделов нос к носу столкнулись с… моей бывшей свекровью. У меня неприятно ёкнуло сердце и заледенела спина.

Диана Фёдоровна, очевидно, увидела нас раньше, чем мы её. Она молниеносно, но цепко осмотрела и меня, и Степана. Очертила взглядом мой живот и даже, возможно, успела пересчитать все пакеты в руках моего босса.

— Здравствуй, Алисочка, — сказала она медовым голоском, но глаза у неё были злые. — Здравствуйте, — кивнула Демидову.

— Добрый день, Диана Фёдоровна, — холодно ответила я и попыталась обойти бывшую родственницу, но свекровь загородила мне дорогу и злобно прищурилась:

— Алисочка, я вижу, ты нашла себе новую жертву? Сначала из одного бизнесмена высосала все соки, а теперь, как пиявка, присосалась к другому?

Степан нахмурился, серо-зелёные глаза недобро сверкнули. У меня сбилось дыхание. Да что такое она говорит?! Это я-то пила соки из её Виталика?! Да он все эти годы просидел у меня на шее!

Интересно, Виталик рассказал мамочке, за что и от кого получил в рожу неделю назад? Или наврал, как обычно?

— Диана Фёдоровна, а давайте вы не будете нести всякую чушь? — Я старалась выглядеть спокойной, но губы не слушались, подбородок уже дрожал, а сердце колотилось, как ненормальное, выламывая рёбра.

Что за семейка! Мучители.

— Ох, Алиса, как ты была хамкой, так и осталась. Зря я надеялась привить тебе хорошие манеры. Ты неисправима.

— Шли бы вы по своим делам, — вмешался Степан, делая шаг вперёд и вклиниваясь между мной и свекровью. Та попятилась. — Алиса, как я понимаю, это мамаша того… мм… урода, твоего бывшего? Мадам, вы бы лучше сыночком своим занимались. Он у вас точно о хороших манерах не слышал. Вы друг друга стоите.

— Да как вы смеете так со мной разговаривать! — взвизгнула Диана Фёдоровна.

По-моему, Степан разговаривал с ней предельно вежливо, хотя я видела, что он кипит и усилием воли заставляет себя проглатывать все нецензурные слова, которые рвутся наружу.

— До свидания, мадам, — процедил Демидов. — Идём, Алиса.

— Нет, не до свидания! — выпалила экс-свекровь и уставилась на меня бешеными глазами.

Мне стало страшно, я сделала шаг назад, чтобы спрятаться за спиной Степана от этой ненормальной. Вдруг она нашлёт на меня порчу? В жизни всё бывает.

— Ты, Алиса, последняя тварь! — заверещала свекровь. — Столько лет прикидывалась милой девочкой, а на самом деле ты насквозь гнилая. Ты стерва и гадина, вот ты кто! У Виталика из-за тебя нервный срыв! Он страдает, он едва в больницу из-за тебя не попал! Никогда тебе этого не прощу! Шлюха!

— Рот захлопни, — тихо прорычал Демидов таким низким голосом, что у меня дыбом встали волоски на руках. — Заткнись, ясно? А то у меня сейчас тоже будет нервный срыв.

— И что? Что вы мне сделаете? — скривилась Диана Фёдоровна.

— Придумаю что-нибудь, — пообещал Степан и двинулся на скандалистку.

Та испуганно заморгала, а потом развернулась и кинулась прочь.

— Милая, идём. Забей, не обращай внимания.

Мы двинулись дальше, но настроение у меня рухнуло ниже нулевой отметки. Я шла за Степаном, но ничего не видела — глаза застилало мутным маревом. Внезапно навалилась страшная усталость, противно заныла поясница, ещё и живот неприятно тянуло, как во время менструации. А вот это совсем плохо, беременная женщина не должна испытывать таких ощущений…

— Не расстраивайся так, маленькая. Вычеркни их обоих из своей жизни, пусть катятся к чёрту. Ну что ты, а?

Степан обнял меня, а я не могла противиться тяжести в груди, мне казалось, в горло запихнули булыжник. Воздух закончился, по щекам хлынули слёзы. Несправедливость ранит больше всего, поэтому каждое слово бывшей свекрови было для меня, как удар хлыста.

Что я ей сделала? Девять лет нянчилась с её сыном, тащила его на себе. А саму Диану Фёдоровну всегда встречала как лучшую гостью, терпела все замечания, проглатывала обиду…

— Вот же старая карга! Решила испортить нам день, — рассерженно обронил Степан и сжал моё лицо ладонями. — Алиса, Алисочка, давай не позволим ей это сделать. Не плачь, милая. Идём, тебе надо отдохнуть, на тебе лица нет.

Мне действительно как-то резко стало плохо. Состояние ухудшалось с каждой минутой. Тошнило, живот окаменел, а поясницу жгло огнём. Внезапно я почувствовала горячую влагу между бёдер.

Господи, что это…

Страшная догадка пронзила мозг раскалённым шилом. Опустив голову, увидела, что под животом на подоле платья расползается тёмное пятно.