Опасная профессия

Мое поколение советских людей Михаила Булгакова до 1965 года не знало. Те немногие, кому знакомо было это имя, считали, что он драматург, так как некоторые пьесы Булгакова, наиболее известная из них «Дни Турбиных», изредка шли в московских театрах. Сюжет пьесы, основанный на событиях Гражданской войны, не вызывал в 1960-х особого интереса. В театре главное – игра актеров, которая обычно заслоняет и автора диалогов, и даже сюжет. Не стала сенсацией и книга Булгакова «Мольер», вышедшая в 1962 году в серии «Жизнь замечательных людей». Она была написана по заказу издательства «Молодая гвардия» в 1932–1933 годах, но не получила тогда одобрения редколлегии. По некоторым сведениям, эта книга, написанная в виде романа, не понравилась Максиму Горькому, основателю серии «ЖЗЛ». Открытием, однако, стал «Театральный роман», напечатанный в августе 1965 года в «Новом мире», произвел впечатление особый слог легкого и красивого языка автора. Но читатели оказались не подготовленными к той действительно мировой литературной сенсации, которой стал необыкновенный во всех отношениях роман «Мастер и Маргарита». Первая часть романа появилась в декабрьском номере журнала «Москва» в 1966 году. Сравнительно недавняя сенсация солженицынского «Одного дня Ивана Денисовича» в значительной степени имела характер политической, это произведение выделялось прежде всего темой, а не сюжетом. Роман «Мастер и Маргарита» оказался настоящим литературным вулканом. Уникальная история этого романа, созданного автором в 1928–1940 годах, сейчас достаточно хорошо известна. Яркий талант, выдающийся интеллект, уникальная фантазия и смелость автора быстро обратили на себя внимание издателей, литературоведов и читателей, побудив поиски других произведений писателя, печатавшихся в 1920-х годах частными издателями и забытых либо никогда не публиковавшихся, а может быть, уже утерянных. Старые друзья Булгакова знали, что множество коротких рассказов он, всегда нуждаясь в деньгах, публиковал в период НЭПа в разных газетах и журналах, часто под псевдонимами, ради скромных гонораров. Но в тот период создавались и большие рассказы, повести, пьесы и даже романы. Были заново открыты ныне знаменитые «Роковые яйца», «Дьяволиада», «Собачье сердце», пьесы «Адам и Ева», «Багровый остров», «Зойкина квартира», «Последние дни Александра Пушкина», «Бег» и другие. Но не все из них могли пройти цензуру даже в 1967 году. Они шли в самиздат и публиковались за границей. (В Англии пьесы Булгакова стали особенно популярны в университетских программах по изучению русского языка и публиковались в 1970–1971 годах особой серией как пособия для студентов.) Быстро обнаружилось, что в основе наиболее долговечной пьесы Булгакова «Дни Турбиных» лежал сюжет из частично автобиографического романа «Белая гвардия», написанного в 1923–1924 годах, но никогда полностью не публиковавшегося.

Открытую золотую россыпь булгаковского литературного наследия постигла судьба любого месторождения драгоценных руд. Крупные, средние и малые самородки были обнаружены быстро, а вот золотые песчинки нужно было вымывать из больших объемов пустой породы. Одним из таких старателей-золотоискателей стал, по-видимому с 1963 года, наш общий с Роем друг Владимир Яковлевич Лакшин. Он не посвящал других в свое хобби.

Я уже писал о публикации в альманахе «Двадцатый век» в начале 1977 года очерка Лакшина «Солженицын, Твардовский и “Новый мир”» (см. главу 34), который я получил от автора в начале 1976 года. В начале 1977-го планировалась публикация в альманахе и нескольких литературных очерков Лакшина о произведениях М. Булгакова и им же написанная, по сути первая, литературная биография Михаила Афанасьевича. Поскольку третий выпуск альманаха на русском, как я уже писал, был отменен, очерки Лакшина я переслал в Венецию Витторио Страде. Они были быстро изданы в виде небольшой книги под названием «Di Lakšin su Bulgakov» (Ed. Einaudi, Torino) на итальянском, в переводе и с комментариями самого Витторио, хорошо знавшего Лакшина. Страда был и переводчиком на итальянский главных произведений самого Булгакова.

В середине сентября я получил из Вены переданную с диппочтой аэрограмму от Роя, датированную 5 сентября. Среди разных новостей Рой сообщал: