Опасная работа

По словам Стюарта Фрэнка, старшего куратора ньюбедфордского Музея китобойного промысла, из крупных писателей лишь Конан Дойл и Герман Мелвил смогли описать охоту на китов, какой она была в XIX веке, исходя из собственного своего опыта. До самой своей кончины в 1930 году Конан Дойл сохранил яркие и приятные воспоминания о времени, проведенном в Арктике. «Этот край обладает обаянием, чарами, власть которых ощущает на себе каждый, кому удается сюда проникнуть, – писал он ранее. – Как понимаю я того престарелого капитана китобойного судна, который, будучи при смерти, вдруг зашагал из дома прочь, шатаясь, прямо как был, в ночной рубашке, а когда его нашли сиделки, он все бормотал, что он должен „пробиваться на север“»!

Незадолго до смерти Конан Дойл набросал юмористический рисунок, названный им «Старый дом». Он изобразил себя в виде старой клячи-тяжеловоза, тянущей повозку, доверху нагруженную домашним скарбом – делами и занятиями всей многотрудной его жизни. Среди прочего там числятся «врачебная практика», «Шерлок Холмс», «исторические романы» и многое другое, а на верхушку всей этой кучи он поместил «Арктику». На заднем плане среди вех извилистого пути мы видим и бот с гарпунерами – охотниками за китами.

Конан Дойл умер дома, в кругу семьи 7 июля 1930 г. Наконец-то и он смог отправиться в путь, «пробиваясь на север».

Йон Лелленберг

и Дэниел Стесоуэр

Арктические статьи и рассказы

Обаяние Арктики

Примечание редактора

Статья Конан Дойла появилась в июльском номере «Айдлер» (Бездельник) за 1892 год – первый год существования журнала, владельцами которого стали друзья Конан Дойла Роберт Барт и Джером К. Джером, а позднее, в марте 1894-го, она вышла и в американском «Маклюерс Мэгэзин», журнале, акциями которого писатель владел. Получивший к тому времени широкую известность как автор Шерлока Холмса, Конан Дойл использовал свое имя для пропаганды собственных взглядов на Арктику и на возможности достичь Северного полюса.

В этой публикации во многом повторяются мысли, высказанные им в выступлении в Обществе литераторов и ученых Портсмута в декабре 1893 года, когда медик Конан Дойл еще только отвоевывал себе место в литературе. Некоторые подробности повествования повторяются и в написанной в 1894-м автобиографии Конан Дойла «Приключения и воспоминания».

Это может показаться странным и даже невероятным, но немалое число британских мужчин с детских лет не видели растущих в поле хлебных колосьев. Я говорю о питерхедских китобоях. Суровую взрослую жизнь свою они начинают рано – юнгами или матросами на кораблях, и с этого времени они уходят в море в конце каждого февраля, покидая дом, когда хлебные ростки на полях еще не пробились наружу, и возвращаясь в сентябре, когда урожай уже собран и на месте колосьев остается лишь стерня.

Я был знаком и беседовал с многими ветеранами китобойного промысла, для которых хлебный колосок был диковинкой – они ею восхищались и ее берегли.